Ницше

«Ибо мы, познающие, должны быть благодарны Богу, дьяволу, овце и червю в нас… также внешним и внутренним душам, глубину которых не легко постичь, с их внешними и внутренними пространствами, до крайнего предела которых не смогут добежать ничьи ноги». Познающий имеет душу, «у которой самая длинная лестница и которая может наиболее глубоко опуститься под землю, самую обширную душу, которая может широко блуждать и бродить в самой себе, которая бежит от себя самой и нагоняет себя в самых далеких кругах; самую мудрую душу, которой безумие нашептывает сладкие речи, — самую любящую себя душу, в которой все имеет свое течение и истечение, свои приливы и отливы…»

Образец человеческого могущества — Висмавитра, «который из тысячелетних самоистязаний вынес такое сознание своей силы и такую веру в себя, что взялся построить новое небо… Всякий, кто когда-нибудь строил новое небо, находил силу для этого лишь в собственном аду» (последнее — это уже личный мотив).

Что же такое для Ницше Человек? Послушаем его самого:

В человеке соединяется создание и созидатель: в человеке есть материя, недоделанность, избыток, прах, нечисть, безмыслие, хаос; но в нем есть и созидатель, художник, есть в нем твердость молота, божественность созерцателя, настроение седьмого дня…

Конечно же, творец в человеке выше твари. Мощь и значимость человека состоят в его способности справляться с историей и побеждать ее:

Чем сильнее в своих основах внутренний мир человека, тем больше он может усвоить и воспринять из прошлого. Если представить себе самого могущественного, великого по духовной силе человека, то отличительной чертой его будет то, что никакие границы исторического не остановят его, не нанесут вреда ему; все прошедшее, свое и чужое, он может привлечь к себе, вдохнуть в себя и как бы переработать в собственную кровь и плоть. То, что нельзя осилить, он сумеет забыть; оно не существует, горизонт замкнут, и ничто уже не напоминает о том, что за его пределом существуют еще люди, страсти, учения, цели.

Историческое должно быть подчинено индивидуальной жизни, непременным условием которой является внеисторическое начало.

Сильная натура, согласно Ницше, вмещает в себя всё историческое и внеисторическое: восприняв наследие прошлого, она умеет сделать его плодотворным, ибо владеет им и властвует над ним, а не покоряется прошлому, как властителю. Творец — тот, кто способен выразить дух человечества, а не идти на поводу у него. Творец — тот, кто способен «преодолеть» саму природу: «Только человек сопротивляется направлению гравитации: ему постоянно хочется падать — вверх».

Проблему «иметь или быть» Ницше решает вполне в духе Эриха Фромма: «Кто обладает, тот обладаем». Избранники человечества должны «чураться трех блистательных и громких вещей — славы, царей и женщин». Подлинный человек возлагает на себя огромное бремя — оставаться собой, не дать себя соблазнить идеями и вещами, уметь быть противу всех.

В сущности человека биологическое противостоит социальному, причем первое безусловно превалирует: природное, физиологическое, психическое, инстинктивное, аффективное преобладает над родовым, общественным, культурным, сознательным. Внешнее благородство не способно скрыть животное начало. Природное, генетическое — первично, социальное и культурное — вторично. Последнее суть не сама жизнь, но ее декорация, способ маскировки, прикрытия.