Ньюкомы, жизнеописание одной весьма почтенной семьи (книга 1)

А тем временем красавица, бывшая предметом этой безнадежной страсти, воротилась под опеку своей старой мрачной дуэньи, от которой она на время избавилась. Леди Кью, то ли благодаря каким-то врачебным советам, то ли под воздействием каких-то ванн, вновь обрела здоровье, встала на ноги и теперь ковыляла из салона в салон в неукротимой погоне за развлеченьями. Леди Джулия, кажется, была уволена в отставку, жила в бесславной ссылке в Брюсселе со своей сестрой и ее злополучным мужем и была совершенно счастлива в этом неимущем семействе. Теперь мисс Ньюком скрашивала досуг своей бабушки, и в те поры, когда наш дражайший полковник высадился у родных берегов, они как раз объезжали с визитами Шотландию, гостя то в одном имении, то в другом.

Вероятно, полковник и теперь любил своего племянника Барнеа не больше прежнего, хотя надобно заметить, что со времени возвращения дядюшки из Индии молодой баронет вел себя с ним на редкость дружелюбно.

- Без сомнения, женитьба пошла ему на пользу; леди Клара, по-моему, женщина добрая. Да к тому же, - говорил полковник, многозначительно покачивая своей седой головой, - Том Ньюком из Бунделкундского банка вызывает к себе уважение, тогда как Том Ньюком из Бенгальской кавалерии не стоил внимания мистера Барнса. Признаюсь, он очень приветлив и мил, и все друзья его тоже необычайно любезны. И этот знакомый Клайва - раньше он звался мистером Белсайзом, а теперь он лорд Хайгет, - на прошлой неделе он устроил для всего нашего семейства пышный прием, а на Рождество приглашает нас и Барнса с женой к себе в имение. Гостеприимен, милая моя миссис Пенденнис, - слов нет! Он встречал вас у Барнса. Когда мы с вами останемся вдвоем, - продолжал полковник, обернувшись к мужу Лоры, - я расскажу вам, в каких словах говорила о вашей жене леди Клара. Нет, она добрая, милая женщина, эта маленькая леди Клара! - Тут лицо Лоры приняло то непреклонное и строгое выражение, которое появлялось на нем всякий раз, когда речь заходила о леди Кларе, и наш разговор перешел на другое. Однажды после полудня, возвращаясь домой на империале лондонского омнибуса, я встретил ехавшего верхом полковника, который, поздоровавшись со мной, продолжал свой путь в город. Я нисколько не сомневался, что у него было свиданье с моей супругой, и дома пожурил ее за этот затянувшийся флирт.

- Миссис Лора, вы позволяете себе по нескольку раз в неделю принимать драгунского полковника. Часами сидите наедине с этим шестидесятилетним юношей, а когда в комнату входит ваш оскорбленный супруг, прерываете разговор и делаете вид, будто беседуете о погоде или о малютке. Вы прекрасно знаете, что это так, маленькая лицемерка, не пытайтесь меня обмануть! Что станут го4 верить в Ричмонде, в Лондоне, - словом, что скажет миссис Гранди о вашем ужасающем поведении, сударыня?

- Ах, Пен! - говорит моя жена и заставляет меня смолкнуть тем способом, относительно коего я не склонен особенно распространяться. - Ведь он лучший, милейший, добрейший из смертных! Я просто не видела таких; тебе надо непременно вывести его в какой-нибудь своей книге; Право, сэр, мне ужасно хотелось расцеловать его на прощанье, и тот поцелуй, что вы только что получили, предназначался ему.

- Так возьмите же его назад, вероломное созданье! - восклицает мистер Пенденнис; а теперь мы наконец приступаем к изложению обстоятельства, которое вызвало такое восхищение со стороны миссис Лоры.

Дело в том, что полковник Ньюком собрался с духом и официально попросил у Барнса руки Этель для своего сына; прибегнув к хитрости, он пригласил своего племянника Барнса Ньюкома на частное свидание, якобы для обсуждения дел Бунделкундской банкирской компании.