Нюргун Боотур Стремительный

Раньше каждый якут с детства знал множество различных сюжетов и пробовал свои силы в сказывании олонхо. Было много олонхосутов-«профессионалов». Они специально занимались пением олонхо. Некоторые из них в осеннее и зимнее время и в голодный период весны выезжали в другие улусы петь олонхо. Им платили мало, больше натурой: кусок мяса, масла или немного зерна. Исполнение олонхо для них было только подсобным промыслом. Все олонхосуты занимались своим крестьянским хозяйством, как правило, бедняцким. Для бедности олонхосутов, кроме социальных, были и чисто профессиональные причины: это были народные странствующие артисты, поэты. Они увлекались своим искусством, самозабвенно занимались им, теряли массу времени на заучивание текста, на прослушивание других олонхосутов, запоминание их олонхо в целом или частично и компонование из них «своего». А потом — длительная тренировка в пении и декламации. Поэтому они плохо следили за состоянием своего скудного хозяйства, часто просто забрасывали его. У такого «профессионала» семья, зимой редко видевшая своего главу, жила в большой нужде, часто голодала. Так жил, например, хорошо мне знакомый один из крупнейших якутских олонхосутов Дмитрий Михайлович Говоров (1847—1942) из 2-го Ольтёкского наслега нынешнего Усть-Алданского района. Он только под конец жизни, уже в советское время, когда стал получать гонорары за запись и издание своих олонхо и вступил в колхоз, зажил в достатке. Но зато эти неграмотные якутские бедняки-олонхосуты создали и донесли до нашего времени крупнейшее эпическое творение, имеющее мировое значение.

В последнее время, в связи с широким распространением литературы, театра, радио живое бытование олонхо резко сокращается, во многих районах даже исчезает. Но народ продолжает любить и ценить его. Новорожденным дают имена в честь любимых героев олонхо: Нюргун, Туйаарыма. Распространение и бытование олонхо получило новые формы: книга, театр, радио, концертные залы. Исполнение олонхо становится достоянием театра и эстрады.

Являясь центром национальной культуры прошлого, олонхо оказало большое влияние на зарождение и развитие якутской литературы и искусства.

Платон Алексеевич Ойунский (10 ноября 1893—31 октября 1939), записавший олонхо «Нюргун Боотур Стремительный», был крупным поэтом[25], основоположником якутской советской литературы, видным общественным и государственным деятелем, активным участником революции и гражданской войны, одним из первых организаторов и руководителей Советской власти в Якутии[26].

П. А. Ойунский — один из первых якутских ученых советского времени[27], филолог, этнограф, фольклорист, литературовед. Он был крупнейшим знатоком якутского фольклора, особенно мифологии и олонхо, автором многих научных трудов[28].

В то же время П. А. Ойунский был сам очень крупным олонхосутом. Здесь необходимо заметить, что все без исключения первые якутские писатели и поэты (как дореволюционного, так и советского времени) были большими знатоками, любителями и ценителями олонхо. Можно с полной уверенностью сказать, что все они в детстве, должно быть, знали множество сюжетов, а то и полных текстов олонхо, пели и сказывали его. Многие из них становились настоящими олонхосутами и, став писателями, наряду с литературной деятельностью, занимались пением и сказыванием олонхо. Олонхосутами были, например, современник П. А. Ойунского писатель Семен Степанович Яковлев (Эрилик Эристин)[29], писатель Михаил Федосеевич Догордуров. Олонхосутом является ныне здравствующий народный поэт Якутской АССР Владимир Михайлович Новиков (Коннюк Урастыров)[30]. Народный писатель Якутской АССР Дмитрий Кононович Сивцев (Суорун Омоллон) — автор драмы и либретто оперы на сюжет олонхо. Поэт Сергей Степанович Васильев писал олонхо для детей.

Тому, что первые якутские писатели дореволюционного и советского периода были знатоками и любителями олонхо и даже сами были олонхосутами, удивляться не приходится: олонхо, как уже сказано, в прошлом занимало большое место в жизни каждого якута с детства[31]. Олонхо было, как сказано выше, одним из источников якутской литературы.

Что касается П. А. Ойунского, то о нем известно, что в юные годы он уже становился профессиональным олонхосутом. Друг его детства К. А. Слепцов вспоминает: «Было у Платона в детстве одно серьезное увлечение, которое он сумел сохранить на всю жизнь. Оно наложило серьезный отпечаток на все его творчество. Он очень любил слушать песни и сказания-олонхо. Мальчик часто убегал к своему соседу Пантелеймону Слепцову, большому знатоку олонхо, затейнику и песеннику. Часами сидел Платон у мудрого деда и слушал его импровизации. К 8—9 годам он и сам начал сказывать олонхо и петь песни своим сверстникам. Чуть позже мальчика стали охотно приглашать к себе домой взрослые, хозяева юрт. Все находили, что у него хороший голос и незаурядный дар слова»[32].