Нюта, или Второй шанс для Антихриста

— Ты в курсе, что перегнула сегодня? — вопросил незваный гость, решивший, по всей видимости, устроиться на подработку моей совестью. Встал такой, в дверном проеме, ручки на рельефной груди сложил, плечом небрежно к косяку привалился…

Судя по мрачной похмельной роже, он бы с куда большим удовольствием всем туловищем сразу к нему прижался. Но вид уже не столь брутален у младшенького будет!

И да, это определенно младшенький, он же более мирный из братьев.

Это только на первый (а так же второй и третий) взгляд близнецы абсолютно одинаковы. Одинаковый рост, приличные фигуры, густые короткие темные волосы, симпатичные морды и серые глаза… Только у этого скулы чуть острее, подбородок немного уже, да и нос чуточку ровнее. Если не всматриваться, то и не заметишь отличий. Но если посмотреть еще куда более внимательно, у одного из них можно заметить чуть ниже переносицы небольшое пятнышко шрама, образовавшегося еще в детстве, когда он мордой проехался по синтетическому паласу.

О-о-о, все мы помним те чудные коврики дикой расцветки из крупных петелек, имеющих свойство выдергиваться кучерявыми нитями. Сколько детских коленок о них было ободрано, сколько локтей стесано, а уж сколько ладошек сожжено, жуть просто!

А еще, помнится, постоянно приходилось подпаливать вылезшие из него нити, которые ужасно воняли в процессе и имели гадкое свойство капать и пальцы обжигать.

Да, у детей девяностых было свое, особенное, незабываемое детство. Определенно!

— Макс, иди в баню, — душевно попросила младшего из гоблинов, решившего обломать свой, а заодно и мой сладкий сон. — Ты знаешь, что я по этому поводу думаю. Ты — свинья. Твой брат тоже. Вопрос закрыт!

— Да с хрена ли? — возмутился братец со всей громкостью… и, поморщившись от этой самой громкости, тон сразу поубавил. — Да с хрена ли, сестренка? Это наш дом, мы взрослые люди, и имеем право отдохнуть. Или я не прав?

— Отдохнуть? — обалдела я от такого расклада. Даже Тамерлан согласно гавкнул. — А вы когда устать-то успели, Максим? А главное, от чего? Дай подумать… От института? Ой, нет, вы же там с прошлого года не появлялись. Наверное, от фамильного бизнеса? А, нет, пардон, там вы тоже носа не показывали, Ярослав не пустил. Может, вы замотались от семейной жизни? Да не-е-е. Любящей и заботливой семьей мы никогда не были! И заметь, я не о себе говорю: я тебе тонко намекаю, что пока в Китае родителей приводили в хоть какое-то подобие целых тел, вы своего носа дальше ближайших баров не показали! Это всё, или я о чем-то забыла упомянуть?!

Крыть братцу было нечем.

Я била по всем фронтам сразу, ни солгав ни на грамм.

На совершеннолетие мама подарила мне кофейню, и я радостно (то есть совершенно не подумав), ломанулась в техникум пищевой промышленности. К счастью, мои мытарства продлились всего пару лет, а потом техникум благополучно загнулся, не пройдя такое нелегкое дело как аккредитация. Передо мной как раз стоял выбор института, когда с платного блатного колледжа братцы-гоблины умудрились вылететь за многочисленные пропуски и незачеты. И родителям показалось мало просто лишить их машин: в качестве основного наказания Максимку с Алексом отправили в самый рядовой бюджетный институт… вместе со мной.

То есть под мой тщательный присмотр!

Близнецы были очень «рады». Но суровый ультиматум «либо так, либо армия» заметно охладил их пыл. Естественно, они до сих пор пытались упираться и всячески отрицали наше с ними документальное родство. И если простые студиозы этому еще хоть как-то верили, то преподаватели сразу смекнули, что на самом деле и как.

А может им просто подсказали.

В любом случае, как учились мои гоблины и сколько занятий пропустили, я была прекрасно осведомлена. И точно так же знала, как рьяно Ярослав защищал свое право главного наследника, отодвигая на задний план даже собственных кровных братьев.

А про то, как «сложно» было не заметить двух «любящих» сыновей у постели собственной матери, я, пожалуй, промолчу.

— Анька, вот иногда ты адекватная баба, — вдруг заявил Максимка, снова выбивая мой настрой за ранее установленные рамки злой и недовольной сестры, младшей по возрасту, но старшей по уму. — Но временами такая дура.

— Я?! — прозвучало, конечно, немного по-детски, но я почти обиделась. И нафига, собственно, я тут распинаюсь? Меня ж опять крайней выставляют!

— Не я же, — покачав головой, хмыкнул брательник… и, прикрыв за собой дверь, нагло завалился на мою кровать, закладывая руки за голову.

Надо же. И висящий в изголовье средневековый арбалет его в кой-то веки не смущает!

Как и остальная коллекция оружия на стенах — я скрупулёзно собирала и хранила почти всё, что когда-то делал папа для личного пользования. Даже не самые удачные экземпляры.

Думаю, теперь на надо пояснять, почему близнецы лишний раз в мою комнату заходить опасались.

— Объяснить не хочешь? — хмуро поинтересовалась со своей половины кровати, едва сдерживаясь, чтобы не использовать подушку в качестве орудия жестокого убийства. С ней такие кары лютые придумать можно, моргенштерн бы от зависти заржавел!