Низший

У Рэка ушло десять минут на доклад и еще одна секунда на то, чтобы дать в рыло попытавшемуся влезть в его монолог Стиву. Поперхнувшись, зверолюд облизал разбитые губы и затих, обиженно поблескивая глазенками. Странные все-таки эти… гоблины, как кожаные, так и шерстяные. Сначала не хотят ни о чем говорить, скрывают до последнего, а потом, когда ненадолго наступишь им на глотку, подержишь так, а затем уберешь ботинок… их начинает аж рвать на части от желания без утайки исповедаться. А если ты не торопишься послушать их захлебывающуюся болтовню – горько обижаются.

За это время я успел многое. Выдрал из нутра желтого экза все лишнее и навешанное там только ради красоты – какие-то браслетики, ниточки, рисунки, плетеные сеточки из проводов… Отыскал и бросил на платформу пару мешочков с арахисом – судя по запаху сладкий и острый. Как же гоблины любят превращать боевые механизмы в обжитой дом! Права они, что ли, свои тем самым заявляют на экзоскелет? Типа, если я, мол, повесила сюда красную гирлянду и спрятала мешочек орехов за техническим лючком – то это моя нора, моя земля, моя территория и пошли все нахер! Так, что ли? Не для уюта же это все.

В ком-то из нас живет убийца.

А в ком-то обитает сраная белка.

Убедившись, что лишнего не осталось – не считая подсыхающих потоков пота, крови и чутка рвоты – я принялся за вскрытие внутренних панелей, обнажая электронную начинку и часть сервоприводов. Покинувший место водителя и перебравшийся ко мне Рокс воткнул в гнезда штекеры тестеров и присел в паре шагов, деловито подтащив к себе ногой мешочки с арахисом. Хрустя орешками, старый механик задумчиво глядел на экраны приборов, приткнувшийся за его спиной один из бойцов звена Гиппо, получивший передышку, смотрел туда же, давая тихие комментарии и подворовывая орешки подыхающей на березе тупой усатой девки.

Не выдержав, я поинтересовался:

– А если это ее последняя месть?

– М? – оба жующих удивленно вскинули на меня головы.

– Если она зарядила в орешки отраву и спрятала эти сраные мешочки как раз на такой вот случай – когда она мертва, а ее экз как трофей достался жадным до орешков врагам. Универсальное ведь лакомством – всем по душе.

– Ну вы дебилы! – проворчал Рэк, осуждающе глядя на лакомок.

– Они гостей не ждали. – пожал плечами Рокс и закинул в пасть еще горсть орешков. – Ух хорошо… пробирает…

– Пробирает. – подтявкнул сидящий за его спиной боец. – Но я больше по сладким.

Вздохнув, я покачал головой и выдрал из экза еще одну упущенную ранее тряпичную тесемку.

– Так вот… – закончил не затыкавшийся все это время Рэк, прекрасно знающий, что я слышал каждое его слово. – Нам все это заковыристое дерьмо только на пользу, да, лид?

– Да. – подтвердил я, припоминая рассказы остальных. – Нам это только на пользу. Ладно, орк. Подсаживай жопу к Роксу и помогай. Заодно осваивайся с техникой – отныне это часть твоего тела.

Не скрывая радости, орк одним прыжком переместился на пару метров, приземлившись на корточки рядом с механиком и тут же запустив лапу в один из мешочков с арахисом, злобно заорав на топающего рядом с платформой чуть косоглазого бойца:

– Не тянись к орехам, сука! Это для экзоводов! Нам мозги питать надо!

Боец испуганно отдернул лапу, огорченно вздохнул и ускорился, поравнявшись со мной. По его глядящим мимо меня глазам я понял, что у него созрел важный вопрос.

– Говори, гоблин.

– Лид Оди… в чем сила?

– О чем ты?

– Ну… я вот раньше добросом был. Кроликов выращивал. Ну – в этом мире. А до этого… ну… судя по приходам моим наркоприливным… раньше я тоже кроликов выращивал. В той прежней жизни.

– И что?

– Потому и бросил со злости это дело – кроликов растить. Разбил клетки и ушел из деревни.

– Жуй сопли быстрее, гоблин.

– Там мыкался… здесь мыкался, – заторопился мужичок, поднимая забрало и торопливо вытирая пот по моим заветам нашитой на рукав мягкой и хорошо впитывающей губчатой черной лентой. – Сюда вот попал почти случайно. Себя постарался показать, как следует. И вот я здесь – в Мире Монстров!

– И что?

– А теперь… хлебнув кровушки… наглядевшись на мясо развороченное… я уже и думаю, что пора бы на покой – если выживу, конечно. И вот думаю на покое кроликов агликанских разводить… пушистые, жирные… ну… выгодно, одним словом. И глаза радуются на их мордочки сытые глядючи.

– Я уже на грани, гоблин.

– Так это! Вот почему я такой? Такой… бессильный, что ли? Ты вот – легенда! Скоро горы ворочать начнешь! А я как жопой не крути – все рядом с кроликами оказываюсь. И мысли мои лишь о кроликах… Почему одни люди монстров валят одной левой, а другие лишь кроликам глотки резать способны? Почему я кроличье дерьмо убираю, а ты с Высшими на равных… и даже, может, того ее… или ты наверняка ее того… придавил раз восемь… хотя может, она сверху была… и я…

– Эй! К сути!

– В чем сила?! Ты идешь и идешь вперед. А я… я больше оглядываюсь назад… и хочу уже назад… к кроликам. Но я бы тоже хотел быть таким как ты! Вот и скажи мне – может, есть какой секрет, лид Оди? В чем сила? Или просто родиться надо под нужной звездой? А? Расскажи!