Низший

– Байка про то, что сурверы при сотворении этого искусственного мира как-то жестоко обманули систему, за что и были наказаны тем, что их территория оказалась в обнесенной стенами лечебнице Тихие Буки, она же Зомбилэнд? Так сурверы обманщики оказались вечными жителями мясорубки, что перемалывает претов, героев и зомбаков?

– Ага. Та самая байка.

– И за это их на поверхности держат на привязи как цепных псов. – добавил Рокс. – Без обид, Стив.

– Обид дохера! Но не на вас – на систему! – зло оскалился зверолюд. – С какого, сука, перепугу такое наказание для всех сурверов поголовно?!

– Ну а как ты хотел? – дернул плечом механик, едва не выронив винтовочный патрон. – Дружно обманули – дружно сели на вечную привязь.

– То есть – под одну гребенку всех сурверов?

– Ну вроде как так и случилось.

– В точку! Так и случилось – всем сурверам одна и та же судьба!

– Несправедливо?

– Охренеть как несправедливо! Командир! Вы все здесь собравшиеся – уже ведь немало воспоминаний из своей прошлой жизни собрали? Благодаря наркоте.

– Кое-что. – ответил я.

Рокс молча кивнул.

– Вот! – поднял палец Стив. – И я немало! И понял, насколько сильно меня поимели, причем ни за что! Да, я сурвером жил. Долго жил. Вот только попал я туда, считай, пацаном – лет семнадцать-восемнадцать было. Ну может, двадцать, хотя сомневаюсь. И не надо мне сейчас рассказывать про то, как вы в свои четырнадцать уже матерыми убийцами и любовниками были!

– Ты был когда-то молод. И что с того?

– А то, что я тогда еще, уже выдавая сквадам задания на доставку и прочие мелкие поручения, завязывая с ними деловые отношения, выстраивая взаимовыгодную цепочку и присматриваясь к соседям-сурверам, узнал про связанные с сурверами слухи, сплетни, злые байки и прочее дерьмо. И какое-то время прямо винил себя! Ну как же – мы виноваты перед системой! Мы когда-то подвели ее и за это заслужили вечное наказание! Ага… а потом я задумался вдруг – стоп, ребята! Кого это я подвел? Когда? У меня толком еще шерсть подмышками и на яйцах не растет! Я бреюсь раз в месяц! Я зеленый юнец, получивший за какой-то мифический проступок вечное, мать его, наказание! Понимаете?! Когда бы я успел напортачить так сильно? Тем более по своим тогдашним повадкам я был кем угодно, но только не обманщиком, не убийцей и не насильником! Я щедро платил – и мне было стыдно порой торговаться, покупая что-то у командиров сквадов! Да я от стыда, сука, чуть не помер, когда первый раз робко покупал, женскую любовь!

– С поясом смертника над стручком и голой жопой на крыше бункера? – осведомился Рокс.

– Ну да… и что?!

– Ну… у всех разные ролевые игры, мохнатый. Что тут такого?

– Да не об этом речь! Суть в том, что не похож я был на матерого преступника! Ни по повадкам, ни по возрасту! И так думал не я один – между бункерами налажена радиосвязь, мы вечно торчали в эфире, перемывая друг другу кости, гадая о прошлом, строя предположения о будущем, проверяя не сдохли ли уже самые старые. А еще мы робко мечтали об амнистии. Или об окончании своих, считай, тюремных сроков. Вдруг в один прекрасный день нам объявят, что мы можем покинуть бункеры и идти куда глаза глядят и ноги ведут…

– Еще расплачься давай.

– Да я не о том! В жопу сентиментальность! У нас не до нее было. Короче… я молодой, в чреслах бурлит, в башке кипит, сердце ходуном – а из места обитания у меня крохотный бункер. Ну еще медвежонок. Он, конечно, не разумен. Но иногда, отвечая на какой-нибудь вопрос, он как вякнет что-нибудь… В общем, с ним есть о чем поболтать. Но даже это надоело! И я подсел сначала на бухло и жратву. Потолстеть особо не успел – пояс смертника на жирную жопу не налезет, на огромном пузе не замкнется – и наружу хрен ты попадешь. Поняв, что даже, сука, отожраться не могу, я начал меньше жрать и больше бухать. Ну а затем наркота… сперва крайне редко, затем почаще… а потом я плотно подсел на «слезы». Как результат – воспоминания о прошлом. И вот тогда-то все и произошло – я понял, что и не жил-то толком!

– Поясни.

– Мои воспоминания – детские! Подростковые! Вот я в яслях хвастаюсь какой я сильный, поднимая ветку. Вот я в школьном классе стою у доски и отвечаю учителю-дрону о том, почему случился ядерный апокалипсис и почему здесь только дети – потому что взрослым не нашлось места в бункере, где могут жить только сорок детей. Затем новое воспоминание – у доски отвечает другой ученик. Девчонка с короткой стрижкой, девчонка в синем комбинезоне. Она отличница. И без запинки объясняет, что, когда кто-то из нас достигнет восемнадцати лет, он снарядится и отправится наружу – в радиоактивный мир полный мутировавших постапокалиптичных тварей, туда, где обожженную землю облизывает желтая кислотная вода умерших океанов, а черные облака стелются над головой. Но не страшно – у нас будет карта, и благодаря ей мы найдем путь к месту, где находится некий командный бункер, в котором мы сможем узнать следующие координаты, а также благословенную важнейшую истину, что наполнит наши сердца невероятной радостью и надеждой.

– Что за истина-то?! – подавшись вперед, жадно спросил Рокс.