Низверженное величие

Велко не успел вовремя остановить ее, и потому пришлось спешно покинуть укрытие. Вначале они спрятались на сеновале, подождали наступления темноты и затем, ни к кому более не обращаясь, ушли в лес. Весна была холодной и дождливой. Хорошо, что в кухне нашлись две бурки хозяина, они спасли их в плохую погоду. Через несколько дней им удалось выйти на другого ятака в соседнем селе. Он был рекомендован окружным партийным руководством. Они тоже знали его, но испытывали к нему какое-то странное недоверие, поэтому старались обходиться без его услуг. Однако двухдневные проливные дожди, обрушившиеся на них в лесу, неподалеку от села, вынудили искать тут укрытия, чтобы пообсохнуть. Они застали ятака в саду. Он-де вышел сюда, чтобы поправить какую-то канаву, которую разрушило потоком дождевой воды. Когда они подошли к нему, он растерялся и долго ничего не мог им ответить. Но, придя в себя, бросился в другую крайность, удивив их своей решимостью. Он предложил отвести их прямо в дом. Печь-де уже топится, еда готова, и все так хорошо, словно и нет рядом соседей, словно и не существует полиция, словно они были участники свадьбы, приехавшие на белых конях, с шумом и стрельбой, с пестрыми полотенцами через плечо. Он, мол, давно их ждал, и пусть они не поддаются впечатлению, будто он растерялся. Просто в первый момент не признал их, в мокрых бурках, с бородами. Запоздалая словоохотливость им тоже не понравилась, а потому они предпочли не входить в дом, а остаться на сеновале. Несколько раз он порывался принести им еду, но они его не отпускали. Лишь когда стемнело, согласились пойти в кухню. Жена хозяина уже легла спать, дети тоже. Они спокойно посидели там некоторое время, пообсушились, перекусили всухомятку творогом, а когда дождь перестал, поспешили уйти. Уход был мнимым. Они расстались с ним у плетня, подождали, пока он скроется из глаз, потом завернули за гумно, а оттуда снова перебрались на сеновал. Наверху в соломе было свободное место, они забились в темный угол и, сменяя друг друга, попытались поспать, чтобы утром быть бодрыми и выдержать до следующей ночи, когда они действительно хотели уйти из села. Их хитрость, вызванная нерасположением к ятаку, оказалась полезной. До обеда хозяин ни разу не появился на гумне. Его жена дважды приходила за сеном для скота, и они привыкли к резкому скрипу рассохшихся ворот. Поэтому, когда ворота заскрипели снова, это не произвело на них должного впечатления. Поразили голоса, мужские, грубоватые, сиплые. Один из вошедших так цветисто ругался, что, несмотря на свое рискованное положение, им не удалось сдержать улыбки. Этот матерщинник поглядел на сено, заглянул за высокий гребень соломы и загнул со смаком:

— И всего-то двое их было, ибахмамамудайбах…

— Только двое, — услышали они голос хозяина.

— Как же мы их упустили! — заохал другой.

— А ты сидишь, и они не отпускают тебя помочиться, ибахмамамудайбах…

— Какое там помочиться… Без них никуда… хотел было пойти за едой, чтобы послать жену сказать вам, что они здесь…

— Эх, какие деньги могли получить! Ибахмамамудайбах…

Разговор становился интересным. Говорили о них всерьез.

— Здесь, на соломе, сидели: один слева от меня, другой — справа…

— Они не должны от нас улизнуть, — как-то наставительно сказал сиплый голос.

— Не должны, не должны, но пока что смылись, ибахмамамудайбах!..

Когда снова заскрипели ворота и трое посетителей ушли, Велко снял палец со спускового крючка и поднял брови. Его лицо светилось в темноте, как солома. Наверное, и Дамян выглядел не лучше. Хорошо, что они вовремя ушли из дома этого столь настойчиво рекомендованного им ятака. Услышанное не нуждалось в пояснениях. Каждый переживал случай по-своему, и в то же время их мысли вертелись вокруг одного: надо предупредить товарищей. Подлец он, этот ятак. На недоброго человека нарвались они, хотя в молодости он и был арестован за левые убеждения. Глядя в темень сеновала, слушая шорохи, звук древоточца, оба думали о неприятных сюрпризах на своем пути, о том, как они пытались их предвидеть и избежать. Этот случай был весьма красноречивым. Когда они поняли, что за люди вошли в сарай, то готовы были встретить их как подобает, однако им не было известно, одни ли эти гости тут и стоит ли рисковать. Подождали. И хорошо сделали: узнали тайну. Они спасут жизнь другим товарищам, предупредив кого надо. Оба были довольны тем, что перехитрили свою смерть, и Дамян с присущим ему юмором не преминул ругнуться шепотом:

— Ибахмамамудайбах!..

10