Низы не хотят

— Бросаешь меня, Зинуля? И потом, это же Кавказ, киндзмараули, хачапури, лезгинка и прочая экзотика. Художника там одного навестим, очень хороший художник, не пожалеешь.

— Ладно, уговорил, трогай уже что ли, а то на нас люди подозрительно начинают смотреть.

* * *

Спустя неделю, Москва, Курский вокзал

На перроне Курского вокзала было немноголюдно, кого попало сюда не пускали, только по билетам. В углу, прислонившись к стеночке стояли Носов и Зиночка, ожидая посадки в курьерский поезд в Тифлис и тихо разговаривая.

— Значит отставили твою аэропланную идею? — спросила Зин.

— Так точно, ЦК осторожничает вовсю… ну да я его понимаю — на кону возможная будущая власть в нашей необъятной России, тут трижды подумаешь, прежде чем на что-то решиться.

— Индивидуальный террор тоже отменили, как я слышала?

— Да, такая инструкция сверху пришла, но как уж поведут себя люди на местах, я, например, не берусь предсказать. Может кто-то где-то и продолжит взрывать и стрелять.

— Понятно… ну а зачем мы в Тифлис-то едем, Ванечка? Сейчас наверно уже мог бы мне рассказать…

— Охотно, Зинаида Михална, с большим удовольствием, только вот загрузимся да в вагон-ресторан зайдём, сразу всё и расскажу.

А тут и посадку объявили, а нашей пары был второй вагон — первый класс, все дела. Купе было оббито веселеньким ситцем, диваны вполне себе мягкими, на столике стояла вазочка с живыми тюльпанами и лежало ресторанное меню. Носов забросил свой портфель и зиночкин ридикюль на багажную полку и раскрыл меню.

— Так, что они там нам приготовили на этот раз, — сказал он, наморщив рот и шевеля губами. — О, я пожалуй возьму фазана, запеченного с картошкой. А ты, Зиночка?

— Мне всё равно… ну давай яйцо-пашот что ли и греческий салатик к нему. Так что там насчет наших целей в Тифлисе? — спросила она, когда они уже сидели в вагоне-ресторане.

— Объясняю на пальцах — значит послезавтра, 7 апреля на одной из центральных улиц Тифлиса (точнее, извини, не скажу) произойдет экс наших коллег-эсдеков. Будут грабить кассу Госбанка, грубо говоря.

— А нам что до этого, Ванечка?

— Нас, ну то есть меня в основном, интересует один из грабителей по фамилии Джугашвили и по имени Иосиф.

— Ладно, не буду спрашивать, откуда у тебя такие сведения, всё равно не скажешь, но скажи хотя бы, что в этом грузине такого интересного?

— А интересного, в нем то, дорогая Зиночка, — сказал Иван, доедая своего фазана, — что это весьма перспективный и интересный товарищ, способный подняться очень высоко и сыграть одну из ключевых ролей в будущей русской революции. И лучше бы иметь его в качестве соратника, нежели противником, это я тебе абсолютно точно могу сказать…

— А какая будет наша роль в этом эксе? Просто постоим в сторонке и посмотрим? Или более активная?

— Нет, стоять конечно не будем — план у меня примерно такой…

И Иван, сдвинув на затылок шляпу, начал подробно излагать Зине, что, как и в какой последовательности они будут делать в городе Тифлисе на Эриванской площади 7 апреля 1905 года в 12 часов 15 минут пополудни.

Поезд тащился до Кавказа весь остаток этого дня, потом следующие сутки и только послезавтра в начале девятого утра он въехал под своды недавно отстроенного Тифлисского вокзала, удивительно напоминающего старый Курский.

Утром Иван расстелил на столике карту города и начал диктовать инструкции Зине:

— Значит так, драгоценная моя подруга, сначала я делаю один телефонный звонок с вокзала, будки там стоят в двух местах, здесь и здесь примерно (он показал точки на карте), где будет свободно, оттуда и звоним. Затем мы едем в район левого берега Куры, сюда куда-то, улица Джавахишвили, 17, на конспиративную квартиру, хозяева предупреждены, оставляем там вещи, меняем внешность… ну то есть ты меняешь, мне не надо, и в ровно в полдень выдвигаемся к Эриванской площади (тут Иван вспомнил, что в 21 веке она будет называться площадь Свободы) через мостик… да, мостик Бараташвили, а дорога через него упирается как раз в искомую нами площадь.

Далее, слушай внимательно — ты занимаешь позицию вот на этом углу площади, слева от тебя будет проходной двор на соседнюю улицу Котэ Абхази, понятно? Ты не молчи, если что-то не усвоила…

— Да ясно мне всё, Ванечка, только до сих пор не пойму, зачем нам во все эти дела ввязываться, опасно же, а выгод я тут совсем не вижу.

— Просто поверь на слово, дорогая, это будет очень, очень выгодно нам в самом скором времени. Поехали дальше — как только ты увидишь вот этого господина (и Иван передал ей карандашный набросок небритого грузина) в косоворотке, делаешь то, что мы вчера с тобой обговорили, главное при этом, чтобы он тебя не увидел, а если увидит, то камуфляж поможет, надеюсь. И медленно, не обращая внимание на то, что там на площади будет твориться, уходишь назад к этом скверику. Потом идешь в какое-нибудь кафе, смываешь там в туалете камуфляж, переодеваешься в обычную одежду и где-нибудь через час-полтора возвращаешься на конспиративную квартиру. В общих чертах всё…

— Хорошо, я верю тебе, Ваня, — и она крепко пожала ему руку, — я тебя не брошу.