Низы не хотят

— Хорошо, в двух словах это будет так — что будет с нашей историей, если из неё убрать наиболее одиозных лидеров, не поддающихся коррекции, подкорректировать вменяемых и передвинуть по горизонтали людей с целью занятия ими оптимальных ниш во властных и околовластных структурах.

— Не могли бы вы перечислить этих лидеров и попутно отранжировать их по вашей же шкале — от невменяемых до поддающихся коррекции?

— Легко, — сказал Носов, присаживаясь на край стола президиума. — Первым номером у нас идёт Владимир Ильич Ульянов, он же Ленин. Проблемный товарищ и крайне упёртый, но на мой взгляд… и взгляд уважаемого Степана Аркадьича всё же поддающийся убеждению. Вопрос с ним будем решать на месте. Номер два — Иосиф Виссарионыч Джугашвили-Сталин… с ним всё просто, это руководитель от бога, надо просто купировать некоторые неприятные особенности его психического склада, а больше ничего. И наконец номер три — Лев Давидович Бронштейн-Троцкий… опять-таки решение будет приниматься на месте с учётом складывающихся обстоятельств, но с весьма высокой вероятностью он будет физически ликвидирован. Остальные лица не столь значимы, поэтому я бы предпочёл оставить из за скобками.

— И что же вы планируете получить с помощью этих перестановок? — не унимался любознательный сотрудник из лаборатории стран Азии.

— А то вы не знаете? — усмехнулся Носов, — относительно безболезненную трансформацию самодержавия в парламентско-президентскую республику по образцу Англии или Франции.

Подумав, он счёл нужным добавить следующее:

— Надеюсь, все понимают, что действие будет происходить в параллельном нашему временном континууме и на нашей с вами действительности никак не отразится.

26 июля 1905 года, Севастополь

Ну раз вы так со мной, решил в итоге Носов, значит и у меня моральных обязательств остаётся самый необходимый минимум. Будем работать без эмоций и ориентацией на результат. Савинков немало подивился спокойствию Ивана на следующий день после похорон Зины.

— Может тебе отдохнуть недельку? — предложил он, — нервы надо беречь.

— Обойдусь, — коротко бросил Иван, — будем действовать согласно утверждённому плану. Сколько там денег-то оказалось в мешках?

— Сто двенадцать тысяч с копейками, — ответил Борис, — хорошо, что мелкими купюрами, проблем с реализацией никаких не предвидится.

— Да, а с убийством члена нашего штаба что?

— Это с матросом что ли? Который Парамон? Там всё просто — они с Виктором не поделили женщину…

— Ирину? Кстати как она, живой осталась?

— Да, Ирину, она выжила и скоро выходит из больницы… надо кстати врачам денег подкинуть за качественную работу… таким образом штаб у нас одномоментно уполовинился. Я подтянул ещё пару кадров, дело-то должен кто-то делать, потом посмотришь на них.

— А что ещё у нас по плану на ближайшее время намечается?

Савинков полистал тетрадочку, потом перечислил:

— Четыре митинга, один общегородской, один на крейсере «Очаков», две демонстрации, одна обещает быть весьма многочисленной, послезавтра, организация материалов в поддержку революционных настроений в городских газетах, общегородская забастовка, но это пока под вопросом… о, полёты аэроплана с прицепленными к нему лозунгами и разбросом листовок. Признайтесь, что этот пункт вы единолично придумали и внесли.

— Признаюсь, — нехотя ответил Носов, — когда, говорите, общегородской митинг назначен? И где?

— Да там же, где и предыдущие, на Владимирской площади. А когда… 29 июля в полдень.

— Это значит через три дня… — пробормотал Иван. — Кто в списке выступающих? Меня в основном Шмидт интересует.

— Да, есть такой? — ответил, пошуршав бумагами Савинков. — Вы бы хоть пояснили, откуда этот гражданин взялся и зачем вы его так педалируете?

— Его мне посоветовал Чернов перед отъездом, — разъяснил ситуацию Носов, — а потом я и сам немного поискал информацию и понял, что это именно то, что надо.

— А что надо?

— Позвольте мне ответить на этот вопрос 29-го… да, и еще одно дело для тебя есть, Борис Викторович, снайперскую винтовку сможете достать?

— Интересные у тебя запросы, Ваня, — усмехнулся Савинков, — в кого стрелять собрался?

— Стрелять скорее всего будешь ты… кстати, справишься?

— Если расстояние в пределах 200–250 метров, то вполне, есть небольшой опыт.

— А в кого стрелять, я тебе чуть позже поясню.

29 июля 1905 года, Севастополь, Владимирская площадь

Митинг и вправду собрался немаленький, как минимум пара десятков тысяч пришло. Первым выступал какой-то товарищ Андрей от большевиков, Носов долго вспоминал, кого же он ему напоминает и вспомнил наконец, что товарища Свердлова Яков Михалыча. Говорил он ярко, убедительно и зажигательно, не отнимешь.