НКВД и СМЕРШ против Абвера и РСХА

Более трагичным положение детей было в блокадном Ленинграде, где к марту 1943 г. насчитывалось 15 тыс. беспризорников. Тысячи их погибли от холода и голода. Не лучшей была ситуация и в захваченных районах области. За наименьшее неповиновение в ходе показательных экзекуций наряду со взрослыми детей и подростков не раз подвергали жестоким наказаниям. Так, 20 января 1942 г. недалеко от деревни Новые Лодомиры (Ленинградская область) партизаны подорвали мост. По приказу немецкого коменданта собрали мужское население в возрасте от 15 лет и тут же всех расстреляли. Деревня подверглась сожжению дотла. «Детей, – отмечалось в информации УНКВД области, – немцы порют возле здания школы. Перед этим к месту расправы обычно сгоняются все школьники во главе с учителями. Выстраивают в одну шеренгу и никого не отпускают до окончания пыток».

Суровые будни ждали и около миллиона детей, оставшихся без отчего дома на остальной оккупированной врагом территории. «Родительскую заботу» о многих обездоленных взяли на себя спецслужбы Третьего рейха.

Начиналось все с малого. Из ориентировки (декабрь 1941 г.) Особого отдела НКВД Юго-Западного фронта особым отделам армий: «15 ноября… Особым отделом НКВД 34-й кавдивизии задержаны 3 мальчика в возрасте 8—10 лет… При выяснении обстоятельств пребывания их на линии фронта установлено, что в г. Бобруйске немцы собрали около 50 детей в возрасте от 8 до 12 лет, не имеющих или потерявших родителей, и обучают разведывательной работе.

После месячного обучения 10 человек немецкой разведкой через р. Северский Донец переброшены на нашу территорию в районе с. Каменка Харьковской области. Пять подростков получили задание изучить дислокацию частей Красной Армии, выяснить места расположения штабов, засечь огневые точки в районе г. Изюм. Вторая пятерка имела аналогичное задание в расположении 34-й кавдивизии».

Возможность «массовой заброски немецких разведчиков-подростков» в тыловые районы не исключал и Особый отдел 6-й армии Южного фронта. Опасения оказались не напрасными. В течение нескольких дней в боевых порядках 393-й стрелковой дивизии появились три подростка. Двенадцатилетний Коля Черкашин показал: по любознательности, договорившись со сверстником Володей Мартыновым, 2 октября они перешли линию фронта в районе села Райгородок, «где были задержаны и доставлены в немецкий штаб, в котором в качестве охранника встретили ранее сбежавшего к немцам отца Мартынова – Мартынова Рудольфа, оставленного ими со шпионскими заданиями еще в 1918 году».

После обильного угощения и обещания вознаграждения, Черкашин и Мартынов снова пересекли линию фронта, на сей раз с задачей разведки советских войск. По их словам, совершали они это, как и семеро других подростков, среди них «четыре девочки, работавшие при немецком штабе», не один раз. Советская контрразведка выяснила: «опеку» над детьми на себя возложил отдел 1Ц штаба 57-й пехотной дивизии.

Что толкало этих, во многом несчастных, зачастую беспризорных детей на такой путь? Оккупация, голод, наглая, оболванивающая пропаганда, отсутствие отчего крова, а нередко любопытство и желание прикоснуться к неизведанному. А рядом «добрые» дяди не только дают вкусную еду, но обещают открыть весь мир, сулят роскошь, богатство и счастливую жизнь в освобожденной от большевиков Европе. Не исключалась возможность и онемечивания славянских детей как будущих солдат Третьего рейха.

«Дорогой Грейфельд! – писал Генрих Гиммлер (июнь 1942 г.) начальнику штаба имперского комиссариата по делам укрепления немецкой расы бригаденфюреру СС Ульриху Грейфельду. – Я ознакомился с генеральным планом «Ост»[141], который в целом мне нравится. В подходящий момент я хотел бы представить его фюреру… Мне кажется, что в одном пункте меня неправильно поняли. Этот план должен включать в себя тотальное онемечивание Эстонии и Латвии, а также всего генерал-губернаторства. Мы, по возможности, должны осуществить все за 20 лет. Я лично убежден, что это сделать возможно…»

Учитывая участившиеся случаи появления в прифронтовой полосе детей-шпионов, Особый отдел фронта требовал: «С целью разоблачения засылаемой к нам агентуры противника, подвергать дознанию и тщательной фильтрации всех подростков, не имеющих или потерявших родителей и появившихся на линии фронта, а также в ближайшем тылу»[142].

В указаниях союзного НКВД в адрес УКР фронтов и армий (февраль 1942 г.), конкретизируя ситуацию, Лаврентий Берия писал: «В прифронтовой полосе германская разведка организовала сеть разведывательных школ, в которые набираются дети и подростки в возрасте от 8 до 14 лет, главным образом из семей репрессированных советской властью родителей, уголовно-хулиганского элемента и беспризорных. Такие школы выявлены в городах Мценск, Белгород, Славянск, в селениях Райгородок (Сталинская область) и Протопопово (Харьковская).