НКВД и СМЕРШ против Абвера и РСХА

Важная информация агентурно-оперативного характера, касающаяся деятельности немецких спецслужб и их союзников в СМЕРШ поступала и от Главного разведывательного управления Красной Армии. Основывалась она на донесениях армейской фронтовой и зафронтовой разведки, а также результатах допросов военнопленных. В начале 1944 г. в последнем случае опыт работы разведорганов действующей армии трансформировался в документ ГРУ под общепринятым грифом «Секретно, экз. №…». Назывался он «Вопросник для опроса военнопленных» и охватывал различные разведывательные направления в отношении вооруженных сил Германии, Румынии, Венгрии, Финляндии и Испании. Наряду с вопросами, касающимися сугубо военных аспектов их деятельности (дислокация, организация, связь, арсеналы, склады, транспорт и т. д.), в отдельной главе ставились задачи по изучению агентурной обстановки на территории рейха и других стран – паспортный режим и документация в условиях военного времени, правила проживания и передвижения, порядок устройства на работу, продовольственное обеспечение и др. В отличие от военно-идеологической направленности подобных документов ГлавПУ РККА, «Вопросник» был рассчитан не на «сиюминутный» результат в ходе массового опроса охраняемого контингента, а на глубокую и систематическую работу с отдельными группами «наиболее развитых и хорошо знающих те или иные вопросы военнопленных». В последних виделись представители спецслужб, командный состав, различные военные специалисты и др. Для практического применения наработки ГРУ были направлены и в адрес НКВД, НКГБ и СМЕРШа.

В большинстве случаев полученная от военнопленных информация имела тактико-прикладной характер, ибо раскрывала не только фамилии и другие оперативные данные на отдельных агентов, но и формы, приемы и методы работы немецких спецслужб, места дислокации их органов, школ и курсов, кадровый состав и многое другое. Становились известны и промахи в работе советской контрразведки.

Бывший сотрудник органов госбезопасности В. Д. Крайников вспоминал: «Однажды начальник отдела полковник Казаков вызвал меня к себе: в госпитале для гитлеровских военнопленных один ефрейтор обратился к врачу с просьбой, чтобы ему организовали встречу, как он заявил, с политкомиссаром. Кто знает, что у него там такое. Побеседуй. Может, что интересное сообщит. С военнопленными мне приходилось встречаться еще на фронте. Видел среди них разных – трусов, наглецов и явных фанатиков. Прибыл вместе с переводчиком в госпиталь. Вскоре в небольшую комнату вошел человек в госпитальной одежде. Он был высокого роста, с худым продолговатым лицом. Тонкие, по всему видно, не знавшие физической работы руки. Щелкнув каблуками, представился: ефрейтор Конрад Бауэр…».

По данным Василия Дмитриевича, «ефрейтор» в действительности оказался полковником, высокопоставленным сотрудником Абвера. Не раскрывая на то время (1986 год) его действительного имени, называл Кнорром. Детство Кнорра прошло в России. Перед началом Первой мировой войны его семья вернулась в Германию. В ходе одной беседы-допроса Кнорр вспоминал: «После поражения наших войск под Сталинградом, Канарис пригласил меня к себе. Мы должны, сказал он, смотреть далеко вперед. Блок СССР – США – Англия вынужденный. Положение на фронтах складывается не в нашу пользу. Блицкрига не получилось. Нам нужно начать работу сейчас, сегодня же в плане создания в Советском Союзе «пятой колонны»… Вам будут предоставлены широкие полномочия. Подберите преданных людей. И помните – это строжайшая тайна».

По словам Кнорра, к выполнению поставленной задачи он решил привлечь кадрового абверовского шпиона, выходца из России белоэмигранта некого Красильникова. В 1938 г. разведывательную работу тот начал в Польше, продолжил в СССР. Создав агентурную сеть, внедрил информаторов в воинские части, стратегические склады, на железную дорогу. От него агентурная информация поступала о работе оборонных предприятий, телеграфов, электростанций, системе обороны пограничных районов. Канарис был очень доволен его работой и добился для него у Гитлера награды.

Весной 1941 г. к Красильникову (находился во Львове) был направлен связной. Но встреча не состоялась, началась война и агент пропал. В 1942 г., после захвата Ростова немецкими войсками, в расположении одной из частей появился перебежчик. Его доставили в Берлин, где он рассказал: из Львова Красильников эвакуировался в Куйбышев. Работает мастером на заводе. Ведет разведывательную работу. Просит наладить связь и прислать денег. Прибывший передал собранные агентом ценные разведывательные сведения. «Связника, – рассказывал Кнорр, – мы основательно экипировали, снабдили документами, деньгами, радиостанцией, доставили к линии фронта и успешно осуществили переброску. Дальнейшая его судьба Абверу не известна. Только к Красильникову он не явился. Может, погиб, что не исключалось, а может, заимев крупную сумму денег, пристроился где-либо на спокойное житье. Попытки же установить связь с Красильниковым ни к чему не привели…