НЛО майора Казанцева

При этом он продемонстрировал мне удостоверение полковника Наркомата госохраны и предъявил карточку доступа к нашему делу, без которой я с ним не стал бы разговаривать. Так что, конечно же, я согласился на его общество.

Он представился Иваном Ивановичем. И началась ключевая для всей моей жизни беседа.

В Иване Ивановиче не было мрачной решимости и стремления искоренить скверну, как в его коллегах. Это был сотрудник другого полета. Он овевал волной доброжелательности, сочувствия и ироничного понимания. При этом не пытался по сотому разу задавать одни и те же вопросы. Мы просто обменивались мнениями о происшествии.

— Знаете, товарищ майор, — сказал он. — Я изучил ваше досье, мы переговорили с вашими сослуживцами. Вы удивительный человек.

— В чем именно? — хмыкнул я. — В способности влипнуть на чужой планете в криминальную историю?

— И в этом тоже… Вы за свою жизнь не нарушили ни одного приказа и инструкции. Потрясающая дотошность.

— Нет ничего тупее, чем в космосе нарушать инструкции, — буркнул я. — Это кратчайший путь на тот свет.

— И вдруг вы разом, с каким-то отчаянием посылаете к чертям все уставы. Притом без крайней необходимости. Не странно?

— Я уже говорил, — поморщился я. — Это было умопомрачение. Причин его не знаю. Понимаю, звучит наивно. Так что пишите — я виноват. И готов ответить.

— Бывалые космопроходцы вели себя как дети, — без всякого осуждения произнес Иван Иванович. — И не желали осознавать этого. Что это? Если честно?

— Честно? — на миг я задумался, а потом вдруг выложил то, что грузом лежало на моей душе. — Нас как будто вели. Против нашей воли.

— Скорее всего, не всех троих, а именно вас… Вы не виноваты. У вас слишком мало опыта. И вы сразу попали в поле Поиска.

— В какое поле? — не понял я.

— Когда вероятностные линии сходятся на искомом объекте, — еще более туманно пояснил Иван Иванович. — И лидер Поиска находится в состоянии «торпеды». Устремлен на цель. Все чувства и сама канва событий становятся другим. И ты делаешь не то, что кажется рациональным. А то, что надо.

— Что за ерунда, извините?!

— Ладно, пока отложим этот момент до относительно ясности. Как вы думаете, почему Гжеляк напал на вас?

— Он сошел с ума, — с готовностью ответил я.

— Псих-одиночка?

— Скорее всего.

— Не-ет, — протянул Иван Иванович. — Он отлично знал, что делал. И просто не мог отдать бункер.

— Что же получается? «Заморыши» протащили к нам в экспедицию своего агента?

«Заморышами», то есть живущими за морем, в обиходе называли единственно реально противостоящий Советскому Союзу блок под предводительством США, расположенный на Американской континенте.

— Все гораздо хуже, — с улыбкой произнес Иван Иванович. — Это дест. И он тоже ощутил поле Поиска.

— Что?!

— Кстати, вы продолжаете находиться под ударом. Вы для них враг. Вы — потенциальный поисковик.

— Какой поисковик?

— Такой, что очень нужен «Фракталу».

Выложил он после этого весь расклад. Вот так мне открылся «Фрактал», вписавшийся в саму плоть государственного аппарата СССР и где-то даже стоящий над ним. Десты. И странная возня вокруг контроля над развитием мира.

После чего Иван Иванович предложил мне сотрудничество и покровительство:

— Вас не оставят в покое. А мы — защита.

— Что может случиться с майором космических сил здесь, в сердце СССР?

— Все, что угодно… Ну а еще, я предлагаю вернуть вам космос.

— Это реально после такого? — удивился я.

— Это не просто реально. Это необходимо, Анатолий Иванович… Представляю, какие вас сейчас обуревают чувства. Не рубите сгоряча. Подумайте. Оцените. И, скажем, послезавтра встретимся здесь, — он поднялся и церемонно попрощался.

Два дня я пребывал в чумном состоянии. А потом, при очередной встрече в оранжерее, согласился на все.

— Должен я подписать какие-то документы? — деловито осведомился я, примерно представляя, как оформляется сотрудничество граждан со специальными службами.

— Ну что вы, — усмехнулся Иван Иванович. — Это просто смешно… Итак, с сегодняшнего дня я ваш куратор, мой псевдоним Звеньевой.

— Понял, — кивнул я.

— А ваш псевдоним… С учетом специфики деятельности. Ну… Пусть будет Старьевщик. Не коробит?

— Нет, — покачал я головой и почувствовал, как в глубине души что-то встрепенулось от этого слова, будто оно всегда накрепко было связано со мной. Просто память моя этого не сберегла.

— А вот и первое задание, — сказал Звеньевой. — По понятным причинам ваша находка, майор, пока что является государственной тайной высшего грифа секретности. Это информационная бомба. Даже не сам бункер Иных, а информация о нем. Представляете, как она сотрясет все человечество.

— С трудом. Знаю лишь, шум будет большой.

— Пятая экспедиция, сменившая вашу, исследовала вдоль и поперек разлом Месогея. И не нашла там ничего.

— Но это было!

— Не сомневаюсь, — усмехнулся Звеньевой. — Конечно, можно было бы забыть о находке до лучших времен. Но только мы послали сигнал. И заявили о себе.

— Знать бы еще, кому послали, — буркнул я.