No Featherbed for Me (СИ)

Ролли и Хэлдон встретили их на входе в Красный замок, улыбнувшись детям и поцеловав Эшару в щеку. Пока Бран помогал Арье слезть с лошади, она заметила Лораса Тирелла, прислонившегося к стене, и что-то в его взгляде заставило Арью вновь почувствовать себя ребенком, девочкой, которую от отчитывал тогда в Долине.

Иногда Арья всерьез боялась, что так и останется неловкой девчонкой, не такой красивой, как Санса, не такой очаровательной, как Робб, умной, как Бран, бесстрашной, как Рикон и благородной, как Джон. Даже заполучив корону, Арья понимала, что никто и никогда не будет уважать ее. Не будет никаких песен о прекрасной королеве Арье или рассказов о ее благочестии. Она навсегда останется женщиной, которая нарушила свой брачный обет, которая стала любовницей короля и заставила его узаконить своего бастарда. Об Арье Старк будут говорить много, но в этих историях точно не будет ничего лестного.

Это не твое место, казалось, говорил ей взгляд Лораса Тирелла, и Арья хотела ответить: Я знаю, но промолчала. Вместо этого она поздоровалась с ним настолько учтиво, что даже Кейтилин могла бы гордиться ею.

Она повторила свою клятву за хмурым Верховным септоном в практически пустой септе, отчаянно борясь с желанием немедленно стряхнуть со своих плеч черно-красный плащ Таргариенов.

Она заставила себя вежливо ответить холодной вежливостью на едкий комментарий Джессы Тирелл.

Она промолчала, когда Визерис начал насмехаться над ней и не собирался останавливаться.

Впервые за всю свою жизнь, Арья Старк являла собой идеальную леди, и она будет вести себя так до дня своей коронации, до того момента, когда уже никто не сможет отобрать у ее детей то, что принадлежит им по праву.

Мать должна быть готовой на все ради своих детей.

Это было единственным, чему Арья научилась у Серсеи Ланнистер.

_____________________

- Мне не хватало тебя за ужином.

Арья бросила взгляд на дверь в свою спальню, прежде чем повернуть свое громоздкое тело к Эйгону. Она попыталась сесть, крепко схватившись за спинку кровати, но лишь раздраженно выдохнула, оставшись в том же положении.

- Я не могу даже спуститься по лестнице.

Удовольствие скользнуло во взгляде Эйгона, когда он присел на край матраса. Он приложил ладонь к ее животу, и ребенок мгновенно ударил ее.

- Хэлдон сказал, что тебе не совсем комфортно.

- Не совсем комфортно? Я размером с мамонта, мои лодыжки раздулись в два раза, моя спина постоянно болит, я быстро утомляюсь, а этот чертов ребенок не появится еще целый месяц!

Эйгон погладил ее живот, прежде чем продолжить:

- Хэлдон говорит, что он может дать тебе чай, чтобы ребенок родился раньше.

- Я не хочу рисковать. Я просто… – она прильнула щекой к ладони Эйгона. – Мне никогда не нравилась беременность. Этот факт делает меня ужасной женщиной?

- Да, абсолютно ужасной, - дразнил он, пригладив ее щеку. – Я не могу поверить, что тебе не нравится делить свое тело с крохотным существом, которое заставляет тебя толстеть и причиняет тебе все больше боли с каждым месяцем.

- Как дети?

Эйгон повернул ее на бок и начал уверенно массировать ее спину.

- Что ж, Брандон попал в небольшую передрягу: один из сыновей Джоффри сказал ему что-то грубое, и Брандон разбил ему губу. Алисанна провела день с Оленной и Элией, и, хотя она никогда этого не признает, я думаю, что у Джессы есть некая слабость к ней. Эймон тренировался во дворе перед занятиями с Хэлдоном. Что насчет Рэйнис…

- Что?

- Она провела большую часть дня в ямах, - неохотно ответил Эйгон. – Стражники говорят, что она тренировала Балериона.

- Каким образом?

- Похоже, она уже может заставить его дышать огнем по команде, и… – Эйгон вздохнул, и Арья уже мысленно подготовилась к тому, что может последовать за этим вздохом. – Она учит его принимать наездника.

Арья обернулась на него, выпучив глаза.

- Она собирается ездить на нем?

- Я не знаю, что она планирует делать, - с сожалением и грустью признал он. – Как бы я ни старался, я не могу завоевать ее доверие снова. Она говорит со мной лишь когда это необходимо. Я пригласил ее на обед, только мы вдвоем, и она отвечала на вопросы, но не более.

- Думаю, она просто ждет.

- Ждет чего?

- Ждет, чтобы увидеть, сможет ли она удержать это, - Арья резко вдохнула, когда ребенок с силой ударил ее по ребрам. – Рэйнис ни разу не удалось удержать что-либо: ее жизнь в Вейес Дотрак, жизнь среди одичалых, Винтерфелл, Драконий камень, тебя. Она осторожна.

- Она это ты.

Арья не была уверена, почему подобная оценка заставила ее ощетиниться.

- Это не так.

Он легко поцеловал ее затылок.

- Рэйнис может выглядеть, как моя мать, но всегда, когда я смотрю на нее, то вижу в ней тебя, какой ты была тогда в Штормовом пределе – злой, осторожной, не раскаявшейся, жаждущей.

- Жаждущей чего?

- Всего, - его губы очертили изгиб ее плеча, и Арья выдохнула от удовольствия. – Именно это я и люблю в тебе больше всего, ты знаешь. Другие женщины, они устраиваются, привыкают, позволяют своим отцам и мужьям принимать решения за них, но ты… Ты не успокоишься, пока не получишь то, что тебе нужно.

- Это звучит ужасно.