Но я люблю сейчас, а в прошлом не хочу, а в будущем - не знаю (СИ)

С самого начала своего существования Ндрангета имела жесткую иерархическую структуру. Крестные отцы выработали писаный кодекс чести, обязательный для всех членов организации. Кодекс чести требовал соблюдение таких понятий как «омерта», бандитская честь, строгая субординация и взаимовыручка.

Наш назначенный соглядатай подошел к изрядно уменьшившейся куче дров и, достав из нее разломанный деревянный ящик, бросил его в огонь. Через минуту дремавшие языки пламени проснулись и стали жрать новую жертву. Всмотревшись в кострище, я не увидела и намека на «перемещатели». Охранник протянул руки к огню и стал греться. А я продолжила ворошить свои знания о родной мафии.

Основные силы Ндрангеты сосредоточены в провинции Реджо-ди-Калабрия, хотя какие-то ответвления этой организации есть в провинциях Катандзаро и Казерта. Основными источниками дохода до девяностых годов были вымогательство, шантаж и грабеж. Самым громким делом, в котором были замешаны члены Ндрангеты, считается похищение в 1973 году внука одного нефтяного магната. Сначала миллиардер не поверил в то, что его внука похитили, и решил, что дерзкий мальчишка сам себя похитил и вымогает деньги у деда. Тогда похитители прислали по почте ухо и прядь волос, отрезанные у подростка. Чертов капиталист начал торговаться, в итоге уменьшил первоначальную сумму выкупа. После выплаты денег похитители отпустили подростка живым и невредимым, если не считать отрезанного уха. Несмотря на все усилия полиции, похитители так и не были найдены. В середине семидесятых прошлого века разразилась война между крестными отцами Ндрангеты. Считается, что за этот год в ходе внутренних разборок было убито около 300 бандитов. Вторая внутренняя война длилась с конца восьмидесятых до начала девяностых. Противостояние между кланами Конделло, Имерти, Серрайно и Росмини с одной стороны, и Стефано, Тегано, Либри и Лателло с другой, оставило за собой более 600 трупов. В девяностые годы преступная организация перепрофилировала свою деятельность, сосредоточившись на трафике кокаина из Колумбии в европейские страны.

Я вспомнила, как в 2005 году в городе Локри, это провинция Реджо-ди-Калабрия, бандиты застрелили средь бела дня популярного левоцентристского политика Франческо Фортуньо. Это дерзкое преступление вызвало бурю возмущения среди местного населения. Люди вышли на манифестацию, требуя тщательного расследования убийства. Правительство предприняло экстренные меры, дело было расследовано и доведено до суда. В итоге за решеткой оказалось четверо, два заказчика, убийца и сообщник. Тем не менее, по сведениям агентства по борьбе с организованной преступностью, криминальные структуры Калабрии не сдают своих позиций, более того, их инфраструктура расширяется и выходит на международный уровень.

Мне было известно и то, что огромные фруктовые плантации юга обслуживают не местные крестьяне. Эти в недавнем прошлом труженики земли сегодня живут за счет материальной помощи, поступающей от Евросоюза. На человека приходится около пятисот евро. Соответственно на семью порядка трех тысяч. Этих денег вполне хватает жить не работая. Поэтому калабрийские крестьяне разучились трудиться. Основная рабочая сила привозится из-за моря. Это негры, арабы, другой человеческий «сброд», переплывающий Средиземное море в поисках лучшей жизни. Это они с утра до ночи ухаживают за садами, собирают урожай, получая при этом иногда только еду. Это современный аналог рабства. Эти люди не имеют документов, живут нелегально и им некуда обратиться за защитой. Вот мафия и использует их словно рабов в древнем Риме. Для Ндрангеты это вовсе не люди. Их можно и убить, и помиловать, по своему усмотрению. Такой путь прошел Самюэль, рассказавший мне о своей нелегкой жизни. Этим косвенно занимался и Пауль, поведавший нам о бизнесе своей молодости.

Через несколько минут вернулся Винченцо, вместе с ним остальные бандиты.

- Собирайтесь! – приказал он нам. – Поедите с нами!

- Куда это? – возмущенно спросил Виктор, за что получил удар ногой в живот, от которого невольно согнулся, превозмогая боль.

- Меня не спрашивают, мне подчиняются молча! – сказал Винченцо.