Но пасаран

Во время наступления на Берлин бывало, что я передавал в Москву ежедневно по две-три короткие корреспонденции. Писал их, с трудом убеждая себя, что эти строки достигнут Москвы. Однако писал. И только впоследствии мне показали американские и английские газеты, в которых эти фронтовые телеграммы были напечатаны огромными шрифтами на первых полосах… 

Иной раз не верится, что прошло уже более четверти века с того дня, когда умолкло эхо последнего залпа на улицах Берлина. Как будто не прошумели над посеребренными головами эти нелегкие два послевоенных десятилетия. Видно, в сердцах солдатских слишком глубоки и остры рубцы пережитого. Идут годы, а грозные образы воины, и горькая боль первых месяцев, и гордая радость последних наших битв свежи в памяти.

Вспоминать пережитое мне помогают беглые записи во фронтовых блокнотах, кадры снятой пленки. Записей, впрочем, сохранилось мало. А запечатленные камерой эпизоды стали частицей боевой кинолетоппси, появившейся на свет благодаря работе всех советских фронтовых операторов, из которых многие геройски погибли в боях. Вот почему я так обрадовался, обнаружив пачку фронтовых телеграмм.

Конечно, я мог бы сегодня пройтись карандашом по их тексту. Мог бы кое-где их подправить, дополнить, отредактировать. Но я решил этого не делать. Пусть эти фронтовые очерки, репортажи, информации, написанные наспех прямо на телеграфном бланке в танке, в «виллисе», в блиндаже, в землянке, останутся такими, какими перестучал их тогда военный телеграф. Эти страницы фронтовых телеграмм дороги мне бесконечно. Они живо воскрешают в памяти трудные и светлые дни нашей победы. И мне кажется, именно в нетронутом виде эти строки могут в какой-то мере передать читателю живую атмосферу тех неповторимых дней.

Поэтому, ничего не правя, я дал машинистке перепечатать телеграммы со штампами войсковых узлов связи и с подписью: «Военный корреспондент майор Р. Кармен»…

Вот некоторые из этих телеграмм.

МОСКВА «ИЗВЕСТИЯ» БЕЛОГОРСКОМУ.

СЕЙЧАС КАЖЕТСЯ, ЧТО МНОГО, МНОГО ДНЕЙ И НОЧЕЙ ТОМУ НАЗАД ТАНКИ ТРОНУЛИСЬ СО СВОИХ ИСХОДНЫХ РУБЕЖЕЙ. СТОЛЬКО МАЛЫХ И БОЛЬШИХ ГОРОДОВ ОСТАЛОСЬ ПОЗАДИ. СТОЛЬКО ДЕРЗКИХ ШТУРМОВ, ТЯЖЕЛЫХ ПЕРЕПРАВ ЖЕСТОКИХ БОЕВ. ЧЕТЫРЕСТА КИЛОМЕТРОВ — ШУТКА ЛИ СКАЗАТЬ — ПРОГРОМЫХАЛИ, ПРОШЛИ С БОЯМИ ГУСЕНИЦЫ ТАНКОВ, УСТРЕМИВШИХ ДЛИННЫЕ ОРУДИЙНЫЕ СТВОЛЫ В СТОРОНУ БЕРЛИНА. А ВЕДЬ ВСЕГО ВОСЕМЬ СУТОК ПРОШЛО. 

МАШИНЫ ДВИНУЛИСЬ В ШИРОКУЮ БРЕШЬ, ПРОБИТУЮ АРТИЛЛЕРИЙСКИМ ОГНЕМ, И, НЕ ОСТАНАВЛИВАЯСЬ, НЕСУТСЯ ВПЕРЕД, ОБХОДЯ ИЛИ СМЕТАЯ НА СВОЕМ ПУТИ НЕМЕЦКИЕ ОБОРОНИТЕЛЬНЫЕ РУБЕЖИ, УЗЛЫ СОПРОТИВЛЕНИЯ, ЗАМЫКАЯ СТАЛЬНЫМИ ПЕТЛЯМИ ТЩАТЕЛЬНО ОБДУМАННОГО МАРШРУТА БОЕВЫЕ ГРУППИРОВКИ ПРОТИВНИКА.

МОЩЬ И ТЕМП — ВОТ ЧТО РЕШАЕТ УСПЕХ ЭТОГО БЛИСТАТЕЛЬНОГО НАСТУПЛЕНИЯ, В КОТОРОМ ТАНКОВЫЕ ВОЙСКА ИГРАЮТ ВЕДУЩУЮ В ПОЛНОМ СМЫСЛЕ ЭТОГО СЛОВА РОЛЬ.

ПЕРВЫЕ СУТКИ РЕЙДА. ПЕРВАЯ ЗАДАЧА — ЗАХЛЕСТНУТЬ, ОТРЕЗАТЬ КРУПНУЮ ВАРШАВСКУЮ ГРУППИРОВКУ ПРОТИВНИКА. ТАНКИ РВАНУЛИ ПО МАГИСТРАЛЯМ НА СЕВЕРО-ЗАПАД. МАШИНЫ ШЛИ ПО ДОРОГЕ В ДВА РЯДА, И ЭТО БЫЛО БЫ ПОХОЖЕ НА ОБЫЧНЫЙ МАРШ, ЕСЛИ БЫ НЕ БОИ, КОТОРЫЕ ПЕРЕДОВОЙ ОТРЯД, ТАРАНОМ ПРОБИВАЮЩИЙ ПУТЬ ГЛАВНЫМ СИЛАМ, ВЕЛ НА КАЖДОМ ШАГУ, ОКОЛО КАЖДОГО ГОРОДКА, НА ПЕРЕКРЕСТКАХ ДОРОГ. ПРЕВОСХОДСТВО НАШЕ В СИЛЕ БЫЛО НАСТОЛЬКО ПОДАВЛЯЮЩИМ, ЧТО ЭТИ БОИ НЕ МОГЛИ ЗАМЕДЛИТЬ ДВИЖЕНИЯ ТАНКОВЫХ КОЛОНН. ВСЕ, ЧТО ОСТАВАЛОСЬ У ПРОТИВНИКА К ВОСТОКУ ОТ ДОРОГИ, БЫЛО ОТРЕЗАНО, ОБРЕЧЕНО. НЕМЦЫ МОГЛИ ЛИШЬ ПЫТАТЬСЯ ОБОГНАТЬ ТАНКОВЫЕ КОЛОННЫ, ЗАХОДЯЩИЕ К НИМ В ТЫЛ, И ВЫРВАТЬСЯ ИЗ ЗАМЫКАЮЩЕГО КОЛЬЦА. ПРОРВАТЬ КОЛЬЦО БЫЛО НЕВОЗМОЖНО: ЗА ТАНКАМИ НА ДЕСЯТКИ КИЛОМЕТРОВ СЛЕДОВАЛИ ПО ДОРОГАМ НАШИ ВОЙСКА — ПОЛЗЛИ САМОХОДКИ, БРОНЕТРАНСПОРТЕРЫ, АРТИЛЛЕРИЯ, ПЕХОТА НА МАШИНАХ, КОННИЦА. ДЕСЯТКИ ТЫСЯЧ МАШИН УСТРЕМЛЯЛИСЬ ПО БОКОВЫМ ПАРАЛЛЕЛЬНЫМ МАГИСТРАЛЯМ. НОЧЬЮ ШОССЕ БЫЛИ ЗАЛИТЫ СВЕТОМ ФАР, ГУДЕЛА ЗЕМЛЯ ОТ РЕВА МОТОРОВ. ДЛЯ ДЕМОРАЛИЗОВАННЫХ, ЛИШЕННЫХ УПРАВЛЕНИЯ НЕМЕЦКИХ ЧАСТЕЙ, РАСТЕКАВШИХСЯ ПО ЛЕСАМ, ЭТА МАГИСТРАЛЬ БЫЛА НЕПРОХОДИМОЙ.

ГОРОД ГРУЙЕЦ — ПЕРВЫЙ НА НАШЕМ ПУТИ — БЫЛ ВЗЯТ С ХОДУ. ЕЩЕ ГДЕ-ТО НА ОКРАИНАХ СТРОЧИЛИ АВТОМАТЫ ОСТАВШИХСЯ СМЕРТНИКОВ — ЭСЭСОВЦЕВ, А ЧЕРЕЗ ЦЕНТР ШЛИ НЕСКОНЧАЕМОЙ ЛАВИНОЙ ТАНКИ, САМОХОДНАЯ АРТИЛЛЕРИЯ. ТЫСЯЧИ ЖИТЕЛЕЙ ГОРОДА ШПАЛЕРАМИ СТОЯЛИ ВДОЛЬ УЛИЦ. НЕ РАСХОДИЛИСЬ ЛЮДИ И С НАСТУПЛЕНИЕМ НОЧИ. ЯРКИЙ СВЕТ ФАР И РОЗОВЫЕ ОТБЛЕСКИ ПОЖАРОВ ОСВЕЩАЛИ РАДОСТНЫЕ ЛИЦА. НЕ СМОЛКАЛИ ГРОМКИЕ ПРИВЕТСТВЕННЫЕ КРИКИ В ЧЕСТЬ КРАСНОЙ АРМИИ. КАЗАЛОСЬ, ОСВОБОЖДЕННЫЕ ЛЮДИ РЕШИЛИ ВЫСТОЯТЬ ДО ТЕХ ПОР, ПОКА НЕ ПРОВОДЯТ ВОСТОРЖЕННЫМ «НЕХ ЖИЕ!» ПОСЛЕДНИЙ ТАНК. НО ШЕСТВИЮ СТАЛЬНЫХ МАШИН НЕ БЫЛО КОНЦА И КРАЯ.