Но Змей родится снова?

Парящий в воздухе учитель глубоко вздохнул. “Отрази воду! Отрази камень! Отрази огонь! – пробормотал он растерянно. – Черт возьми, что здесь происходит?!” Уловив его настроение, молодой человек громко хлопнул в ладоши.

– Все, ребята! Спасибо! – проговорил он, и музыка оборвалась. – Пора по домам! Рад был повидаться!

– Как это?… Уже? – выразил общее огорчение Пьер. Молодой человек развел руками:

– Сегодня мало времени.

– Всегда у нас так! – Огненный мужик в досаде топнул красно-желтой ногой и, дергаясь, двинулся прочь. – Даже не размялся толком! – проворчал он, уменьшаясь и улетая белым дымком.

Каменный человек, наоборот, увеличился до прежних размеров, шагнул к скалам и пропал среди огромных обломков. Скалы зашевелились, загрохотали и возвратились на обычное место.

Водяная женщина, покачивая прозрачными бедрами, подошла к океану. Коснувшись его поверхности, она стала медленно оседать и растекаться, однако успела помахать рукой:

– Не забудь позвать на следующую вечеринку!

– Будь уверена, Блу! – отозвался молодой человек. И вновь повисла тишина.

Учитель прочистил горло кашлем.

– Как ты это сделал? – спросил он угрюмо. Молодой человек торжествующе улыбнулся.

– Четвертый уровень, Стив. Я проник в их Сущность и…

– Брось трепаться! – Резко опустившись на землю, пожилой господин сдернул с головы шляпу и отшвырнул. – Силой своей магии ты вылепил из них фигуры и сам произносил слова за каждого.

– Нет, Стив, я…

– Не скрою, все это впечатляет. Разумеется, ты затратил уйму энергии. Гораздо проще было их уничтожить, да уж ладно… И я не хочу слышать ни о каком четвертом уровне!

Испытуемый упрямо качнул головой.

– Я проник в их Сущность и помог им обрести облик. Теперь они способны принимать его сами. Я обучил их человеческой речи, и теперь они говорят на любом языке. А энергии, Стив, я на это ничуть не потратил: я их только позвал. Увы, я не могу пока объяснить этого научно…

– Да пошел ты со своей наукой! – вскричал учитель, и его седые кудри гневно взметнулись вверх. – Поздно мне играть в эти игры!

– Но, Стив, тысяча шестьсот лет для Мангуста…

– Тысяча шестьсот сорок семь! Мне бы твои двести двадцать девять, дружок… Короче, становись на колено!

Молодой человек топтался в нерешительности.

– Может, в другой раз, Стив? Право слово, я еще не…

– На колено, болтун!

Гнев учителя был явно нарочитым, однако молодой человек опустился на левое колено и покорно склонил голову. Положив ладонь на его плечо, учитель торопливо проговорил:

– Я, Мангуст по имени Повелитель Стихий, нарекаю тебя Мангустом… Ты выбрал имя своей Сущности?

– Да, сэр. Я выбрал имя Ученик.

В прозрачных небесах громыхнул гром. Из океана торчал краешек багрового солнца.

Учитель со стоном схватился за голову.

– Шут гороховый! С таким имечком ты собираешься одолеть Змея?

Молодой человек застыл на одном колене.

– Да, сэр. Именно с таким.

Пожилой господин безнадежно махнул рукой.

– Ладно, слово произнесено. Я, Повелитель Стихий, нарекаю тебя Мангустом по имени Ученик. Ты должен найти Змея, убить его и… Опасайся женщин! Ради Бога, опасайся женщин!

Ученик удивленно взглянул из-под шляпы, встал и отряхнул колено

– А что, – улыбнулся он, – я как-то неправильно себя веду?

Учитель смущенно отвел взгляд.

– Это я так… на всякий случай. Чтоб ты не очень увлекался… Прощай, мальчик. Ты остаешься один.

Тело его мелко задрожало и словно осветилось изнутри, затем поднялось в воздух и стало быстро, как надувная игрушка, увеличиваться в размерах.

– Стив! – заорал Ученик. – Черт тебя дери, Стив!

– Устал… Ухожу… – тихо прозвучало будто со всех сторон. На фоне закатного чистого неба учитель распадался на светящиеся кусочки мозаики, которые, разлетаясь, продолжали сохранять зыбкий его облик. “Ухожу”, – прошелестел ветерок, и Мангуст по имени Повелитель Стихий бесследно растворился в природе.

– Зря ты, Стив… – пробормотал Ученик. – Я бы тебя так не бросил.

Сев на песок, он прикрыл лицо шляпой. Солнце утонуло в океане, и сразу стемнело. Наступила душная тропическая ночь.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ ТЕЛОХРАНИТЕЛЬ

Глава первая

Февраль был серым и слякотным. Посыпанный солью снег клейкой массой растекался по тротуарам. Казалось, Москва страдает от насморка, от чего делается мрачной и раздражительной. Недоброжелатели, впрочем, утверждали, что Москва почти всегда такая. В потоке грязных автомобилей дряхлый “жигуленок” цвета “беж”, вероятно, более всех средств передвижения соответствовал этому хмурому утру. Вынырнув из транспортного потока, “жигуленок” подпрыгнул на колдобине и припарковался у кафе с игривым названием “Амброзия”. Из “жигуленка” вышел парень в джинсах и синей куртке. Заперев автомобиль, он направился ко входу в бар. Роста парень был выше среднего, густая его шевелюра была в меру подстрижена, а на загорелом худощавом лице красовались неуместные в эту пору темные очки. Во всем остальном он ничем не выделялся в суетливой московской толпе, однако, искушенного наблюдателя наверняка поразила бы его походка: шел он изумительно легко, словно едва касаясь земли.