Ночь

Джонни намеренно неторопливо зашёл в уборную и, как только закрыл дверь, начал прыгать, совсем не от радости. В уборной слышалось, как звучали часы, отбивая секунду за секундой. Джонни принялся считать эти удары, как овец перед сном. Миновало ровно десять, и Джонни стало легче. Он решил немного переждать в туалете, поскольку здесь не было никого, кроме него, и поскольку здесь стоял антикварный унитаз, похожий на тот, что он однажды видел в старом фильме. Ещё здесь стояла ванна, висела раковина, а над раковиной зеркало – всё антикварное. Джонни оттого показалось, что он вообще спит и находится сейчас в одном из тех старых фильмов. Его сознание зависло в воздухе; ему показалось, будто что-то загудело, словно под домом. Это было неотчётливо: звук медленно усиливался, нарастал, нарастал, затмевая собою даже удары часов, а затем резко исчез, – и Джонни вновь вернулся на этот свет, и замер, так как за дверью послышался шум. Безумная семейка о чём-то спорила, и он, совсем не забыв о минувшем забвении, поспешил всё разузнать….

Глава 3

– Хватит нести чушь, тупица, я не жульничала, – оправдывалась или просто дурачилась тётя Мэгги.

– Мамаша, вы ещё будете мне рассказывать? Я всё прекрасно видел, – доказывал ей Гарри, словно ребёнок.

– Давайте заканчивать с этим преферансом, – недовольно произнесла Кэролайн и сгребла все карты в одну кучу.

– Да, уже стало скучно, – согласилась Сьюзи и, с улыбкой посмотрев на Джонни, спросила: – Ты как, Джонни, всё в порядке?

– Всё о’кей, Сьюзи….

– Тупица, принеси мне моё кресло, – заворчала тётя Мэгги на своего зятя, – не могу больше сидеть на этом проклятом стуле: у меня уже вся задница болит и в синяках.

– Может, вам, мамаша, ещё и панталоны ваши постирать.

– Было бы не плохо.

– Хватит паясничать, Гарри, принеси маме её кресло.

– Ну, мамаша, – встал по-хозяйски хозяин из-за стула и пошёл за креслом, не забыв меж делом гордо поднять подбородок вверх и засунуть руки в карманы.

– «Вот это номер, у них настоящее кресло-качалка! Где они его взяли?» – изумился Джонни, впервые в жизни увидев столь удивительный предмет, который был в целости и сохранности и который Гарри влачил с недовольством, лениво.

–Не стучи так по полу – разбудишь соседей.

– Так вам надо это чёртово кресло, мамаша, или мне?

– Меньше слов, тупица. Тащи, тащи его сюда….

– А можно мне на нём посидеть, тётя Мэгги, хотя бы несколько минут? – захлопала в ладоши Сьюзи.

– Конечно, детка, садись. Я пока, пожалуй, тоже схожу в ванную, припудрю носик, а ты, Гарри, ставь его поближе к камину – я люблю потеплее.

– Ну мамаша, – проскрипел он зубами, а затем любезно предложил Сьюзи присесть.

Сьюзи села и трижды качнулась на кресле.

– О, мамочки, как же удобно, – пролепетала она, – целую бы жизнь просидела в нём, покуривая папироски и попивая добротный виски… Хочешь попробовать, Джонни?

– Нет-нет, я пока лучше у камина постою.

– Как знаешь, но, если ты откажешься от такого невыносимо приятного безделья, твоя жизнь так и останется совсем серой до самой смерти.

– Сьюзи, ты уже пьяна, – махнул рукой Джонни.

– И что? Что ты хочешь этим сказать?

– А то, что….

– Тише, – перебил его Гарри и тут же спросил: – Слышите?

– О чём ты?

– Скрежет. Это «они», прячемся, – полуразборчиво проговорил Гарри и трусливо сиганул за диван. Следом за ним и остальные – все, кроме тёти Мэгги, которая всё ещё пребывала в уборной.

Никто не мог выпустить ни единого слова несколько минут. Часы тикали бесстрашно; как полоумные, они веселились перед смертью, перед огромным драконом, который мог в один миг их растоптать, испепелить и заткнуть на вечность.

– О, боже мой, Билли, где мой Билли, – тихонько от волнения заплакала Кэролайн.

– Тише, дорогая, тише, это не шутки, – одёрнув её за руку, трусливо и шёпотом велел муж.

– Не смей затыкать мне….

– Говорю же, замолчи, тсс, – сказал он и влепил жене лёгкую пощёчину.

После этого они замерли и лишь внимательно вслушивались, пытаясь уловить каждое чужое движение.

Спустя ещё немного распахнулась дверь туалета; появилась тётя Мэгги. Она поправляла свою одёжку, не обращая на внимания на всех остальных. Затем громко, недовольно, с иронией произнесла:

– Ну! Как-то скучно у вас тут стало. Неужели кто-то умер, пока я сидела на белом унитазе?

– Тсс, «они», «они»…прячьтесь, мамаша.

– И какого чёрта вы делаете за этим диваном?

– «Они», «они», – повторял Гарри, указывая на окно.

Бабуля испуганно схватилась за подол своего халата и быстро побежала за диван, рухнув в одну кучу ко всем. Теперь они вопросительно смотрели друг на друга, не зная, что делать дальше. За окном, на улице, в самом деле кто-то был, или, быть может, что-то. Никто никогда не видел их, этих чудовищ, этих «они», но все боялись, потому что каждый, кто видел, непременно умирал.

Вся семья и все гости сидели смирно целых полчаса, пока вдруг за спиной трепещущей от страха своры не замурлыкал рыжий кот.

– Тише, Фрэнк, заткнись, – снова взяв его в руки, нашёптывала Сьюзи и разглаживала его красивую шерсть.

– Надо сходить закрыть окно, – вполголоса предложил Гарри.

– Так сходи и закрой – ты же его открывал.