Ночь, безмолвие, покой

– Не обязательно. Но они могут что-то знать. Вы не могли бы дать мне имена с адресами друзей вашего сына?

– Конечно. Всех, кого знаю, назову…

Антонина Владиславовна продиктовала несколько адресов с именами, но ни одного женского среди них не было.

– А с девушками Лева не…

Она не дала ему закончить, мрачно произнеся:

– Была одна.

– Кто, если не секрет?

– Думаю, эта змея не хочет, чтобы я назвала ее имя.

– Она вам не нравится? А что сделала… э… змея?

– Думаю, из-за нее Лева снова начал принимать наркотики. Я всегда была против… ну, не знаю, как сказать… пусть будет дружба. Так вот, мне эта дружба не нравилась никогда, потому что Лева и она стояли на противоположных полюсах. Так ведь она в моего Леву вцепилась, как… Да вот я вам сейчас покажу… – Антонина Владиславовна довольно легко вскочила, взяла с книжной полки фотографию в траурной рамке и поставила перед Никитой на стол. – Ну, сами поглядите, какая юбка пройдет мимо?

А Никита себя считал красавцем, переоценил, надо сказать. Лева парень был о-го-го! Глаза синие, брови и ресницы черные, волосы до плеч пшеничные, лицо умное… В общем, настоящий секс-символ и мачо, на изнеженного и избалованного мальчика не походил. Нет, он супер! Все то, что Никита видел на экранах и в журналах, померкло и поблекло в сравнении с Левой. Никите действительно стало жалко парня, так бездарно распорядившегося своей жизнью, по-настоящему красивых людей и так мало, а они еще и уйти на тот свет умудряются много раньше, чем придет старость.

– Да-а-а, – протянул Никита, любуясь фото, – всем юбкам каюк.

– Всем и пришел каюк, когда змея появилась, она всех отвадила от Левушки, а сама старше его на семь лет!

– Ну, возраст не самое страшное, – осторожно вставил Никита.

– Мужчина не должен быть младше женщины, – категорично заявила Антонина Владиславовна. – Это противоестественно. И не должен быть беднее.

– А она богатая?

– Еще бы! Ну, что ей, гадюке подколодной, надо было от моего Левушки? – запричитала и заплакала несчастная мать, уткнув нос в белый платочек. – Столько ездит, неужели по всей стране или за границей не нашла никого получше?

Никита недовольно поморщился: сейчас мамаша зальет слезами пол, а ему покажет на дверь, мол, приходите завтра. А он не может уйти, у него Инна на очереди, да и чашка чая не допита. Он дал матери наплакаться, женщинам необходимо поплакать, таким образом часть боли вытекает вместе со слезами, после чего спросил:

– Так как ее имя-фамилия?

– Гадюки? – вскинула на него заплаканные глаза Антонина Владиславовна. – Лола ее зовут. Лола Голдина. Сын смеялся, мол, у нее и фамилия золотая, и денег полно. На похороны не пришла, нет. А на следующий день я пошла на могилку к сыну, а она засыпана желтыми розами. Вся-вся засыпана, представляете? Это она розы притащила, она. Больше-то таких богачей нет среди наших знакомых, чтобы деньги швырять на два чемодана роз.

Та-ак… Сейчас у Никиты крышу сорвет, ибо держалась она на честном слове. Он перестал что-либо соображать, но по инерции серое вещество догнало предыдущую мысль.

– Простите… Лола… Вы сказали – Лола? Голдина?

– Да. Голдина Лола. Вы знакомы с ней?

– Нет… Слегка… Да, немного знаком! А кто к вам приходит? Очень похожая на Лолу, я однажды видел… э… недавно…

Ну и наговорил! Продал себя с потрохами. Будь он на месте Антонины Владиславовны, мгновенно понял бы, что за домом вели наблюдение, поэтому знают, кто и когда заходил. И ему это не понравилось бы. Но мать Левы женщина доверчивая, не вникла в слова, только услышала вопрос, на него и ответила:

– Это Инна.

Слава богу, что Инна есть Инна, а не мужчина, переодетый женщиной. Никита приходил в себя от шока, мысленно вернулся к Лоле, потом подумал, что у него будет еще время погрезить о ней. Сейчас главное Инна, Лола – второстепенное лицо, во всяком случае, на данном этапе.

– Инна… – произнес он блеющим тенорком. Так ведь разволновался: Лола… Инна… обе в одном клубке? Никита откашлялся. – Вам не кажется их сходство… странным?

– Инны с Лолой? Я особого сходства не нахожу. И вам только так кажется, на самом деле они разные.

– Простите, а Инна… э… откуда взялась?

– Я познакомилась с ней недавно… – сказала Антонина Владиславовна.

– Как вы с ней познакомились, когда и при каких обстоятельствах?

– Инну привел к нам Левушка месяца два назад или чуть больше. Я не сразу заметила, что она похожа на Лолу, только когда сын спросил: «Инна никого тебе не напоминает?» – присмотрелась: Лола как будто. Левушка хохотал, его почему-то развеселила моя плохая наблюдательность.

– Да, это смешно, – мрачно выговорил Никита. – А как Лева объяснял их сходство?

Антонина Владиславовна вдруг замялась:

– Я обещала Инне не говорить никому…

– Мне можно.

Наверное, он выглядел несчастным, замордованным и угнетенным, потому что в голосе Антонины Владиславовны появились нотки жалости (это у нее-то!), а в глазах сочувствие к нему. Она чуть подалась к Никите, словно их могли услышать посторонние, и полушепотом раскрыла, кажется, страшную тайну:

– Они сестры.

– Кто? – не въехал Никита.

– Инна и Лола.