Ночь беззакония (ЛП)

Он бросил ручку на стол. Она покатилась по дереву и была остановлена пресс-папье.

— Видишь, ты так переживал потерю единственного сына. Боль была невыносимой. — Я поднял ручку и протянул ему обратно. — Пиши.

Отец записал первые три строчки своей предсмертной записки. — Ты взял деньги. — Его голос дрожал, когда он говорил. Был ли это гнев или страх, я не знал. Мне было все равно.

— Это были мои деньги.

— Это погубит тебя, ты знаешь.

— Нет, папа. — Я положил палец на спусковой крючок. — Это погубило тебя. Ты погубил меня. — А потом я прижал металл к его виску и выстрелил.

Зайдя в свою комнату, чтобы переодеться, я бросил свою одежду в пластиковый пакет и пошел в комнату родителей. Посмотрел на семейную фотографию в рамке на тумбочке и попросил прощения у образа моей матери.

Затем я положил на ее кровать книгу Греческая мифология с закладкой на странице 144 — история Алетии, дочери Зевса, богини истины. Между страницами я оставил ей записку. Она гласила: Veritas Nunquam Perit: Истина никогда не погибает.

Я схватил сумку и вернулся к грузовику для ландшафтных работ, который мы купили на eBay, поклонившись трупу отца, когда выезжал с дороги.

ЭПИЛОГ

Шесть месяцев спустя...

Люди говорили, что горе требует времени, что однажды боль заживет, и эта тупая боль, которую ты чувствуешь каждый раз, когда бьется твое сердце, исчезнет.

Через пять лет после ее смерти я все еще чувствовала Лирику в своем сердце. Но теперь там было и что-то еще. Любовь.

Любовь, которую я испытывала к Каспиану, была необыкновенной. Она была нетрадиционной и временами казалась запретной, словно мы нарушали правила, потому что никто не должен быть так счастлив. Но она была вечной. Я отдала ему свою душу, а он отдал мне свою. Мы действительно были родственными душами. И завтра я стану его женой.

Я держала свои сандалии в одной руке, чувствуя песок между пальцами ног, когда шла по пляжу. Ветерок дул от сверкающей голубой воды. Солнце сверкало на бриллианте на моей левой руке, когда я подняла ее, чтобы удержать на месте свою шляпу. Мои волосы хлестали меня по лицу, повернулась и улыбнулась, глядя на пляжный домик в нескольких сотнях футов от меня.

Я не могла видеть через стекло, но знала, что он наблюдает.

Он всегда наблюдал.

Каждый день я гуляла по берегу, пока Каспиан сидел в своем кабинете наверху и наблюдал за мной через окна. С помощью одного из друзей Чендлера он создал анонимную онлайн-группу, которую можно было отследить, и которая занималась распространением того, что он называл правдой. Они называли себя О, и их задачей было уничтожение таких людей, как наши отцы и Халид, вырывание власти из их рук, чтобы они больше не могли использовать ее для причинения вреда людям. Мой брат даже присоединился к их делу.

Опыт в Роще объединил нас всех. Это дало им цель. Он дал мне силу. Он дал всем нам надежду. Каспиан связался с принцем Лиамом Айелсвикским, а Чендлер — с некоторыми из своих влиятельных друзей, и вместе они создали свои собственные союзы — новое Братство Обсидиана, которое должно было победить старое.

Я оставила Каспиана наедине с его тайнами и открыла в деревне танцевальную студию. Он видел мир таким, какой он есть. Я предпочла видеть его таким, каким он мог бы быть. Я знала, что под поверхностью скрывается тьма, видела ее. Но я все равно предпочла красоту жестокости, человечность разврату. Может быть, Каспиан и его братство смогут искоренить все зло. Может быть, в конце концов, хорошие парни победят. Ну, если их можно назвать хорошими парнями. Он был прав, когда сказал мне, что он не принц. Но он не был и злодеем. Он был драконом. Может быть, в сказках все не так. Может быть, дракон никогда не хотел причинить вред принцессе. Может быть, он был там, чтобы уберечь ее.

Я вымыла ноги у задней двери и вошла в дом. Наш дом был идеальным сочетанием наших характеров. У нас было много окон — потому что Каспиан любил трахаться на свежем воздухе и обшитые деревом стены с белыми кухонными шкафами. Его рояль стоял в гостиной, а моя огромная ванна в ванной.

Мое свадебное платье висело в шкафу в гостевой спальне, подальше от любопытных глаз Каспиана. Мне пришлось пригрозить ему отказом от секса, если бы он посмел подглядывать. Я остановилась, чтобы посмотреть на него в сотый раз. Фасон был прост — полупрозрачный кружевной лиф, расшитый бисером, бретельки-спагетти и шифоновый низ с боковым разрезом. Оно было идеальным.

Дверь спальни со скрипом открылась, мягко толкнув ее, чтобы было тихо.

— Ты действительно не мог подождать еще один день? — Я закатила глаза и повернулась.

Как только я повернулась к нему лицом, мое сердце бешено заколотилось в груди. Воздух покинул легкие, а пол, казалось, мог проглотить меня целиком. Я попыталась вздохнуть, но дыхание застряло в горле. В ушах стучал звук крови, мчащейся по венам. По позвоночнику пробежала ледяная дрожь.

Нет.

Этого не может быть.

Не может быть.