Ночь богонгов и двадцать три пули

На конечной остановке она покинула трамвай и направилась к многоэтажному развлекательному комплексу, построенному в ярко-выраженном стиле — «хайтек».

«Или же — „модерн“?», — засомневалась Танго. — «Сложный вопрос, как ни крути. Ну, не сильна я в архитектурных терминах и стилях. Извините покорно. Сплошное стекло и алюминиевый профиль, короче говоря. Хотя, профиль может оказаться и латунным. Ну, не сильна я в металлургии. Извините…».

Ей навстречу — и поодиночке, и небольшими компактными группами — шагали усталые и помятые люди: самых разных национальностей и рас, пожилые и совсем юные, мужчины и женщины. Район Сент-Килд, помимо шикарных пекарен, гордился (причём, совершено заслуженно), и потрясающим разнообразием своих ночных заведений — игорных клубов и ресторанов, модных варьете и развесёлых дискотек.

Первым делом, она посетила парикмахерскую и поменяла свою скромную причёску на шикарный панк-гребень — глубокого фиолетового цвета, с отдельными светло-изумрудными прядками. Потом Танго переместилась в салон красоты, где на её лицо был наложен сногсшибательный макияж: ядовито-розовая помада, сине-зелёные тени, неправдоподобно-мохнатые накладные ресницы, шикарные чёрные брови — сразу и не понять, то ли нарисованные, то ли настоящие. После салона красоты начался вдумчивый поход по разно-профильным магазинам и магазинчикам.

В последнем из них, подойдя к настенному зеркалу, Танго мысленно одобрила полученный результат: — «Жуть жестяная и жесть жуткая! То ли панкующая стерва, то ли лярва, исповедующая готическую муть. Только, век Родины не видать, жарковато будет в этом маскарадном костюме — сплошная кожа и замша, щедро украшенные металлическими заклёпками-шипами. Ничего, перебедуем. Не впервой…».

Она достала из кожаной сумки прямоугольный пластиковый футляр, в котором находились водительские права и удостоверение риэлтора крупной австралийской строительной корпорации. Оба документа были выписаны на имя — «Мэри Браун», жительницы города Канберры.

«Одно и то же лицо», — переводя взгляд с зеркала на фотографию, украшавшую водительское удостоверение, решила Танго. — «Вот, что значит, друзья мои, настоящий профессионализм. Ну, и высокая степень предусмотрительности, понятное дело…».

Раздалась тихая мелодичная трель.

— Джеймс? — поднеся к уху мобильный телефон, обрадовалась Танго. — Ты где, бродяга? В аэропорту Сиднея? Через три часа прилетишь в Мельбурн? Замечательно! Я очень рада. Более того, бесконечно счастлива…. «Дядя короля»? Нет, эта явка засвечена. Ищи меня, то бишь, миссис Мэри Браун, на стоянке для домов-фургонов в Соверейн-Хилл…. Что? Да, рядом с бутафорским посёлком золотоискателей, который так любят посещать мальчишки всех возрастов…. Что? Конечно, я знала, что ты давно мечтал осмотреть это занимательное местечко. Не стоит, право, благодарностей, милый. Свои люди, как-никак. Сочтёмся…

Завершив разговор, она положила мобильник в карман кожаной жилетки, украшенной многочисленными железными шипами, и вновь отправилась на трамвайную остановку.

Трамвай привёз Танго в уже знакомый и тихий Ричмонд. Здесь она арендовала в профильной фирме — на имя Мэри Браун — новёхонький китайский джип неизвестной модели и просторный дом-фургон на колёсах (немецкого производства), прикреплённый с помощью специальной сцепки к означенному джипу.

Ещё через пятьдесят минут Танго подъехала к специализированной стоянке в Соверейн-Хилл, внесла оплату за двое суток вперёд и припарковалась на указанном месте.

Ближе к обеденному времени прибыл Джеймс Честерфилд — улыбчивый, импозантный и довольный жизнью. Прибыл, выяснил у служащего, где квартирует миссис Браун, подошёл к фургончику и вежливо поинтересовался:

— Э-э…. Не подскажете ли, любезная девушка, а где моя Мэри? Отошла по делам?

Танго, выглядывавшая из-за приоткрытой двери «дома на колёсах», тут же зашлась в приступе гомерического хохота.

Отсмеявшись, она известила:

— Ты, Хантер…. Пардон. Ты, эсквайр Честерфилд, никогда не отличался повышенной наблюдательностью. Да и с юмором, если смотреть правде в глаза, никогда особо не дружил.

— А ты, хиппи со смешным гребешком, никогда не находилась в приятельских отношениях с конспирацией и дисциплиной, — негромко отпарировал Джеймс. — Может, я — для начала — пройду внутрь этой славной хижины? Там и поговорим обо всём…

Впрочем, сразу поговорить не получилось — минут двенадцать-пятнадцать ушло на горячие объятия и жаркие поцелуи.

— Всё, надо притормаживать. Пора. Пока не зашло слишком далеко, — неохотно отстраняясь, упёрлась острыми кулачками в широкую мужскую грудь Танго. — Ночью продолжим. Причём, по расширенной программе. Обещаю…. Ты общался с генералом?

— С ума сошла — шпарить открытым текстом?

— Перестань, милый. Здесь всё чисто, «жучки» отсутствуют. Три раза проверяла. На совесть…. Ну, разговаривал?

— Беседовал, конечно.

— И как оно тебе? Почему улыбаешься?

— Стрёмно всё это, — признался Джеймс. — Необычно, неожиданно и экстремально…. Сама-то что думаешь?