Ночь большой луны

Поднялся на ноги, мстительно добавил:

- И все тебя забудут. Через год. Даже вспоминать не будут, что жил такой парень…

Он оборвал свою речь и пропел:

- Черо рагаццо э комене…*

Засмеялся и напомнил:

- Помнишь концерт Джанни Моранди?

Егор не ответил. Его мозг лихорадочно работал, пытаясь найти выход из ловушки.

- Соображаешь, как выбраться? - спросил Ромка. - Ну-ну… Соображай… Веселее будет.

Он развернулся и громко спросил:

- Нашла?

- Что-то есть, - ответила Полина. - Только мне одной не справиться. Помоги.

Ромка бросил на пленников насмешливый взгляд через плечо.

- Вот так! - сказал он назидательно. - У каждого своя судьба.

И пошел к Полине.

- Егор, ты не можешь дотянуться до моего узла? - спросила Ника сквозь зубы.

Егор пошевелил онемевшими, почти утратившими чувствительность пальцами.

- Нет, - ответил он тихо. Позорно всхлипнул и сказал:

- Прости меня, Ника!

- Прекрати! - оборвала она его. - Рано сдаваться!

Егор устыдился своей слабости.

- Я не за себя переживаю…

- Я поняла.

Ника повернула голову к Степке.

- Развязать узел можешь? - спросила она свистящим шепотом.

Степка пошевелил ладонями за колонной и отрицательно покачал головой.

- Попытайся ослабить веревку, - велела Ника все так же тихо. - Повози по колонне!

Степка послушно попытался. Охнул и прикусил губу.

- Ясно, - пробормотала Ника.

И окинула пространство нетерпеливым взглядом, словно пытаясь сообразить, чем может им помочь.

Роман с Полиной возились возле неплотно пригнанного камня слева от двери, который Егор хорошо помнил. Он еще сам удивился, почему этот камень так сильно отстает от стены…

- На себя! - говорила Полина, задыхаясь от усилия. - Резко!

- Понял я, понял! - нетерпеливо отвечал Роман. - Дай, возьмусь хорошенько!

Полина отступила в сторону. Роман двумя руками ухватился за края каменного квадрата. Присел в позе штангиста, крепкие мускулы на его спине затрещали…

- Двигается! - крикнула Полина звонко. Эхо мячиком отскочило от одной стене к другой.

- Еще немного!

- Не могу, - прохрипел Ромка.

Ника бросила попытки ослабить свою веревку, впилась в происходящее цепким взглядом.

- Не могу!

- Можешь!

Полина вцепилась в край камня тонкими детскими ручками.

- Ну! Ну! Поддается! Еще чуть-чуть!

Раздался длинный протяжный скрежет. Каменная плита с частью рисунка выехала из стены, а огромная каменная дверь неожиданно бесшумно провалилась в пол.

Ромка с Полиной опрокинулись на спину. Минуту они лежали, тяжело дыша. Потом Полина вскочила, крикнула:

- Сделали!

Ромка завозился на полу. Присел, помотал головой, как бык.

Обернулся на пленников, хвастливо спросил:

- Видали?

- Я первая! - заторопилась Полина.

Она рванула к открывшемуся входу, но голос Романа жестко велел:

- Стой!

Она нехотя остановилась.

- Первым пойду я, - сказал Ромка. Оглянулся на Егора и добавил: - Я теперь всегда буду первым.

Подумал и сказал:

- Потерпите немного. Я вам покажу, что там, внутри. Это единственное, что я могу для вас сделать.

Пошел к открывшемуся проходу. Затормозил на пороге, громко проинформировал пленников:

- Ступеньки вниз. Много ступенек, конца не видно.

И велел:

- Поля, возьми фонарь.

Полина метнулась к Егору. Подхватила два фонаря, лежавших возле него, побежала назад, даже не взглянув на пленников.

Для нее они уже перестали существовать.

Передала Ромке один фонарь, попросила дрожащим голосом:

- Давай скорей!

Ромка усмехнулся. Бросил на Егора еще один взгляд и шагнул в темноту провала. Полина шла за ним.

- Ну? - хрипло спросил Степка. - Что делать будем, мои дорогие?

- Есть предложения? - спросил Егор.

- Пока никаких.

- Вот и у ме…

Тут Егор замолчал. Потому что ему в ладонь ткнулось что-то холодное и мокрое.

«Похоже на собачий нос», - автоматически отметил мозг.

А Егор радостно вскрикнул:

- Тюбик!

Тюбик не ответил. Он беспокойно елозил на месте, пытаясь перехватить острыми зубами край веревки, связавшей руки Егора.

- Тюбик! - восторженно повторила Ника. - Умница моя!

И даже Степка не удержался:

- Спрятался! Вот умница!

Тюбик не обращал на восторги двуногих никакого внимания. Его зубы быстро, но осторожно вгрызались в веревку.

- Прости меня, - вполголоса сказал Егор. - Сам я себя никогда не прощу, а ты прости…

Он видел только круглый мохнатый зад пса и две задние лапки, топчущиеся на месте. Ответить ему Тюбик не пожелал.

- Тюбик, миленький, скорей! - умоляла Ника.

- Не нежничай со мной! - вторил Егор. - Не бойся поранить!

Тюбик, не отвечая, топтался на месте. И вдруг ладони Егора упали вниз, на пол, у основания колонны.

Он подтащил руки к своим глазам, недоверчиво осмотрел их.

- Не может быть! - сказал Егор.

- Пошевеливайся! - кратко велел ему Тюбик.

И Степка откликнулся яростным шепотом:

- Потом изумляться будешь, мать твою!.. Нику освободи!

- Как? - глупо спросил Егор, пытаясь пошевелить онемевшими пальцами. - Я не смогу развязать…

- Ножик у меня в кармане! - застонал Степка. - Двигайся ты, придурок! Они же скоро вернутся!

Егор торопливо поднялся на ноги. В купол головы ударил неразорвавшийся снаряд, он пошатнулся, но устоял.