Ночь чудес

Я обошел холл, поглядывая, не ждет ли где человек с пилотским кейсом, на котором должна быть наклейка с надписью «Гермес». Нет, не видать человека с пилотским кейсом. Люди в холле сидят за столиками небольшими компаниями. Да я же пришел на целых полчаса раньше назначенного времени. За одним столиком вижу знакомого писателя, он увлечен беседой с сотрудником редакции радио, которого я тоже знаю. Оба курят сигары. Меня они не узнают. Впрочем, если они меня увидели, то в профиль. Оба смеются, но непонятно, то ли над моим видом, то ли чему-то своему, о чем там у них разговор. Глядя на этих двоих, особенно на толстую литературную каракатицу с сигарой, я принимаю решение — брошу курить, не дожидаясь того дня, когда закончу работу над своим романом, вот только докурю последнюю из четырех сигар, которые у меня еще остались.

Я сел как можно дальше от этих знакомых, оставаясь все же в той части холла, где разрешается курить. Но едва я опустился на кресло, как на меня напала страшная сонливость, глаза слипались, я таращил их изо всех сил. Все выпивка — сначала «Мечта Роглера», потом искрящаяся голубая «Карибская мечта», чтоб ей! Наверняка в нее были подмешаны кое-какие добавки особого рода. Должно быть, я все же задремал, потому что вдруг услышал строгий голос официанта:

— Почтеннейший, если вы хотите спать, будьте любезны подняться в ваш номер.

Сидевшие за соседними столиками обернулись и уставились на меня. Кое-кто ухмылялся. Наверное, я всхрапнул — говорят, я тоненько храплю, если засну сидя.

Заказал капуччино и закурил сигару. Грамотно — сперва нагрев кончик над спичкой. Как там у Фернандо Ортеса? «Никотин возбуждает ум, вдохновляет его дьявольски». Точно подмечено.

Через холл идет толстяк — маленький, лысый, с кустистыми черными бровями, сросшимися над переносицей и похожими на крылья птицы, опустившейся на его лоб. Его сопровождает рослый, атлетического сложения парень. Оба в летних бежевых костюмах. Толстяк несет пилотский кейс. Я не успел помахать им, а они уже подошли к моему столику. Я встаю, произношу пароль «картофель» и протягиваю руку толстому коротышке. Но вдруг не он, а рослый атлет, хватает мою руку, причем левой, а правой мгновенно, я и глазом моргнуть не успел, обшаривает меня под пиджаком, обыскивает, бегло и деловито ощупывает бедра, зад, между ногами, и все происходит настолько быстро, что мой испуганный лепет «Что такое? Послушайте, да как же вы… Минуту!» прорывается, когда все уже кончено, и он, бросив «Извините!», вытаскивает из моего кармана портсигар, открывает, достает одну сигару, разламывает пополам. Снова слышу: «Извините!», и он сует портсигар обратно в карман, кивает и, отойдя, садится за два столика от моего, не спуская с меня настороженного взгляда.

— Послушайте, — я оборачиваюсь к коротышке с черными щетками вместо бровей, — что это значит! Это же форменное насилие! — Но мое негодование мгновенно улетучивается — коротышка ставит на стол пилотский кейс и заговорщицки подмигивает.

— Шкатулка?

Он кивает и говорит:

— Безопасность не забывать — нет осложнений. — И почему-то смотрит на меня вопросительно.

— Простите, что вы сказали?

— Меры безопасности — ни-и-ичего больше — о-о-очень — извиняемся. — Положил руки на свой чемоданчик. Необычные ногти, очень широкие, прямо как лопаты, подстрижены овально, наверное, чтобы поизящнее выглядели. На трех пальцах я замечаю порезы возле ногтей. И думаю: какое счастье, что я тогда не позволил Крамеру сделать мне маникюр.

— Вы получили каталог от шофера такси?

Кивает:

— Надо говорить. Ваши представления?

— И шкатулка у вас с собой?

Опять кивает.

— Чудесно. Знаете ли, это ведь главная ценность, классификация сортов картофеля. Там же все — признаки и качества, питательность, вкус, подверженность заболеваниям и паразитам.

— Да-да, — он мотает головой. И опять смеется, как тогда по телефону — громко, искренне, располагающе. — Все дело — цена, всегда цена.

— Конечно. Я же обещал вознаграждение. Но вы должны учесть, что ценность в общем-то не материальная, а идеального свойства.

Он мотает головой:

— Идеально-идеально. Бах-бах и готово.

— Вы не покажете мне каталог?

Мотает головой:

— Сделка — доверие.

— Каталог у вас с собой?

Опять мотает головой, но в то же время, словно в знак подтверждения, похлопывает ладонью по чемоданчику.

— Вы из Венгрии?

Кивает и говорит:

— Болгария.

— Не Венгрия?

Кивает:

— Нет, Болгария.

Ну, точно, думаю я, в «Карибской мечте» определенно была какая-то гадость замедленного действия, вот и путается все теперь, вот и жесты у этого толстяка несуразные, поди пойми. Ужасно клонит ко сну, закрыть бы глаза — а тут кивки, мотание головой, да еще две эти черные щетки, они тоже движутся вверх-вниз, будто крылья птицы, которая вот-вот взлетит и умчится куда-нибудь далеко-далеко…

— Покажите, пожалуйста. Не сомневайтесь, хорошо заплачу.

— Поставка только за наличные.

— Да ясно же.

Он открыл чемоданчик и достал… каталог в твердой обложке, на глянцевой бумаге. Осклабясь, подает мне:

— Картошка хорош, картошка класс.