Ночь длинных ножей. Борьба за власть партийных элит Третьего рейха. 1932–1934

Вскоре после этого Геринг ушел из армии, отказавшись служить республиканскому правительству. Он утроился на работу в авиационную промышленность, много разъезжал и в Швеции познакомился с Карин фон Канцов. Классическая красавица с обворожительными, мягкими и грациозными манерами, она была женой шведского аристократа. Геринг влюбился в нее. Это был очень страстный роман. Они поженились и уехали в Германию. Они были влюблены друг в друга и не скрывали своих патриотических чувств. Вскоре после возвращения Геринг познакомился в Мюнхене с Гитлером. «Долгое время, – писал Геринг, – он искал вождя, прославившегося во время войны... который, благодаря этому, обладал бы огромным авторитетом в народе. Тот факт, что я отдал себя в его распоряжение (я – командир Рихтхофенской эскадрильи), показался ему подарком судьбы».

Герман Геринг очень быстро сделался командиром штурмовых отрядов, созданных Эрнстом Ремом. Так впервые пересеклись их пути. Но Геринг, национальный герой, окруженный всенародной любовью, Геринг, связанный с консервативными кругами армии и аристократии, женатый на богатой шведской графине, – Геринг очень сильно отличался от Рема, бывшего фронтового офицера. С самого начала Геринг стал связующим звеном между Гитлером и консервативными слоями общества, а также силой, которую тот мог противопоставить Рему, натравливая их друг на друга, чтобы не попасть в полную зависимость к одному из них.

Герингу пришлось дорого заплатить за вступление в нацистскую партию и за те должности, которые он там занимал. Во время неудачного путча 9 ноября 1923 года штурмовики шли строем по улице, а гитлеровские телохранители кричали полицейским, державшим оружие на изготовку: «Не стрелять! Идет генерал Людендорф!» Но вот загремели первые выстрелы, и Герман Геринг упал, серьезно раненный в пах. Его затащили в парадное и оказали первую помощь. Он потерял много крови, но спасся от ареста. Однако его рана долго не заживала, и, чтобы уменьшить боль, ему стали давать морфий, дозы которого приходилось постоянно увеличивать. От этого он страшно растолстел, лицо его обрюзгло, а стальные глаза утратили свой блеск. Стройный, властный офицер 1918 года превратился в наркомана, страдающего эпилептическими припадками, во время которых ему приходилось ложиться в больницу. Однако он сумел взять себя в руки, прошел несколько курсов лечения от наркотической зависимости и занялся политикой. Депутат рейхстага, агент нацистов в высших финансовых и военных кругах, он вскоре был избран президентом парламента и министром внутренних дел в прусском правительстве.

Энергичный, в полном расцвете сил, Геринг захотел теперь утвердить свою личную власть. Для такого человека, как он, которому недостаточно было одних красивых слов и который видел, как в уличных драках выковалась сила нацистов, власть означала в первую очередь наличие в его подчинении вооруженных отрядов, особенно после того, как Рем стал начальником штаба СА.

Но Геринг всегда был очень осторожен. Он прекрасно знал, что было бы глупо вступать в открытую борьбу с соперником, под началом которого находится миллион бойцов. Геринг боролся против Рема, а также против врагов нацистов косвенным путем.

«Немецкие братья, – кричал он 3 мая 1933 года на митинге во Франкфурте, – никакая бюрократия не сможет меня остановить! Сегодня меня интересует в первую очередь справедливость. Моя миссия заключается в том, чтобы уничтожать и истреблять врагов... я не могу вести эту борьбу – борьбу не на жизнь, а на смерть – силами одной только полиции, которая находится в моем распоряжении. Я буду бороться вместе с теми, кто стоит сейчас передо мной, – людьми в коричневой форме». Чтобы стать полицейскими, 25 тысячам штурмовиков и 15 тысячам эсэсовцев достаточно было только повязать белые повязки на рукава своих коричневых и черных рубашек. Тем не менее власть Эрнста Рема надо уменьшить, ибо Рем постоянно твердит о ликвидации реакционеров, а Геринг свой человек среди магнатов Рура, прусских землевладельцев и офицеров Генерального штаба.

Кроме того, в своих прусских владениях Геринг ежедневно ощущает, как велика власть штурмовиков. Советники СА прикреплены ко всем административным департаментам, прусские полицейские префекты носят форму СА – все эти люди, наделенные властью, находятся вне контроля Геринга.