Ночь длинных ножей. Борьба за власть партийных элит Третьего рейха. 1932–1934

Гитлер нервничает все сильнее и сильнее. На его лице отражается тревога и жестокость. Он ни минуты не сомневается в правдивости сообщения Гиммлера. Однако Геббельс, который приехал позже, знает, что Карл Эрнст отправился в Бремен, откуда на пароходе собирался отплыть на Тенериф и Мадейру, где он планировал провести свой медовый месяц. Но Гитлеру он об этом не говорит.

Проходит несколько минут, и около часу ночи снова звонит телефон. Гитлер берет трубку. Это Адольф Вагнер, гаулейтер и министр внутренних дел Баварии. Он звонит из своего министерства. В Мюнхене штурмовики вышли на улицы, выкрикивая враждебные фюреру и рейхсверу лозунги. Баварские штурмовики, должно быть, получили те же самые приказы, что и мюнхенские.

«Все это было запланировано заранее», – говорит Гитлер. Он ругает лидеров СА, называет их подонками, предателями. Итак, шторм разразился. Геббельс с одобрением слушает Гитлера, который говорит о возмездии, беспокойно меряя шагами террасу.

Рем сладко спит в Бад-Висзее, а штурмовики Мюнхена – в своих казармах. Правда, одна группа штурмовиков вчера вечером устроила демонстрацию. Они возмущались позицией, занятой рейхсвером, но офицеры СА быстро разогнали эту демонстрацию. Один из офицеров, стоя в машине на Кенигплац, закричал своим штурмовикам: «Отправляйтесь в свои казармы и ждите решения фюрера! Что бы ни случилось – распустит ли нас Адольф Гитлер, позволит ли и дальше носить нашу форму или велит снять ее – мы всегда будем с ним и за него». Демонстрация закончилась криками «Хайль Гитлер!».

Но Вагнер сообщил фюреру о восстании СА, и Гитлера обуял приступ ярости, усиленный недосыпанием. Он выкрикивает имя Рема, которое тонет в потоке оскорблений.

Неожиданно Гитлер кричит: «Мы должны немедленно ехать в Мюнхен, а оттуда в Бад-Висзее!» После долгих колебаний Гитлер наконец принял решение.

Позже, 13 июля, он заявит: «У меня не было другого выбора. Мне стало ясно, что только один человек сможет остановить Рема. Он меня предал, и только я мог призвать его к ответу».

Приговор Гитлера произнесен, и ловушка, тщательно подготовленная для СА многими людьми противоположных интересов и целей, захлопнулась.

Часть вторая МЕСЯЦ, КОТОРЫЙ ЗАКАНЧИВАЕТСЯ, КОГДА ЗАКАНЧИВАЕТСЯ ЭТОТ ДЕНЬ Суббота 30 июня 1934 года

Гитлер принял решение. Скоро начнется «ночь длинных ножей». Для Гитлера настало время действовать. Он летит в Мюнхен, и по пути туда в его памяти всплывут все дни этого решающего месяца, июня 1934 года. Когда он приземлится в Мюнхене, июнь будет уже на исходе – это будет в четыре часа утра в субботу 30 июня.

ГЛАВА 1

Суббота 30 июня 1934 года

Бад-Годесберг, отель «Дреесен»

1.00

Суббота 30 июня, час ночи. Перед отелем «Дреесен» шоферы бегут в гараж или к своим машинам, припаркованным около гостиницы и в саду. Обер-лейтенант Брюкнер неподвижно стоит на лужайке, широко расставив ноги, – очень впечатляющая фигура. Он отдает приказ сержанту СС. Тот должен проследить, чтобы дорога из Годесберга в аэропорт была свободна. Расстояние до аэропорта – около 16 километров. Фюрер не желает терять ни минуты. Вскоре заводятся моторы мотоциклов, и два посланца отправляются в путь. Их мощные черные мотоциклы наклоняются так сильно, что кажется, вот-вот упадут. Но в последний момент мотоциклисты выравнивают машины, и от них остаются только два конуса света, разрезающие тьму, да пляшущие красные задние огоньки.

В вестибюле отеля царит лихорадочное оживление. Вальтер Брейтман бежит на третий этаж и стучит в двери комнат, куда уже успели удалиться на покой некоторые лидеры нацистов. Он сообщил им о том, что фюрер скоро уезжает, и теперь они разговаривают, набросив на спинки стульев свои кожаные пальто. Гитлер ходит взад и вперед от террасы до вестибюля; рядом с ним ходит Геббельс. Они быстро о чем-то перешептываются. Геббельс потирает руки и глядит в лицо Гитлеру, чтобы понять, одобряет ли тот его слова. Но канцлер не смотрит на министра пропаганды. Он ходит, слегка наклонившись вперед, и перебивает Геббельса. Глаза фюрера сверкают, лицо искажено. «Это путч, – кричит он, – направленный против меня!» Неужели он разыгрывает перед Геббельсом, который прекрасно знает, что в посланиях Гиммлера из Берлина нет ни слова правды, спектакль? Неужели Гитлер не понимает, что его сознательно вводят в заблуждение? Принял ли он окончательное решение или, как обычно, делает лишь вид?

Гитлер продолжает говорить, подводя итоги, подтасовывая факты, словом, уже готовя речь, которую он когда-нибудь произнесет. «Вот уже несколько месяцев, как мы с Ремом очень серьезно обсуждали сложившееся положение». Он призывает в свидетели партийных начальников. Среди них и Виктор Лутце, который стоит по стойке «смирно». «Во время этих бесед у меня впервые зародились сомнения в верности этого человека».