Ночь Дракона

– Ну конечно, голоден. Не бойся, дорогой мой. Скоро тебя накормят, и накормят так, как никогда не кормили, о да… Но после этого ты должен будешь научиться подавлять свой голод. Скоро у тебя появится множество братьев и сестер, и их надо будет кормить…

Множество братьев и сестер. Кейлек представил себе десятки, сотни таких, как Даргонакс, тысячи ему подобных. Что тогда станет с Азеротом? Он сомневался в том, что эти новые драконы будут так же нестабильны, как и та парочка, с которой они сражались. И даже если их, в конце концов, удастся остановить, как много будет пролито крови и нанесено разрушений?

Кейлек считал, что самопожертвование Анвины было совершено во имя того, чтобы мир вступил на путь восстановления. И все это будет напрасно, если подобные драконы вылупятся.

Он припомнил короткий разговор между ним, Красом и Ириди, который произошел сразу после битвы. Во время еды, Ириди упомянула о своих впечатлениях от драконов, которые не были ни черными, ни синими, ни какими-либо еще. Ей пришло в голову слово сумрак – слово, во многих отношениях прекрасно подходящее этим чудовищным созданиям, из которых Даргонакс и та парочка были всего лишь самыми маленькими представителями. Дренейка назвала их драконами сумрака.

И они станут проводниками, которые ввергнут весь Азерот в свой собственный сумрак.

Поглощенный этими размышлениями, он пропустил следующую фразу Зловестины. Лишь только ответ Даргонакса помог ему понять, о чем она говорила.

– Да… мать, – ответило создание, продолжая лепетать, как дитя. – Хочу поделиться… Хочу, чтобы были сильными…

Ясно было одно, Зловестина четко дала понять, что Даргонакс не может больше рассчитывать на то, что все ее внимание будет принадлежать ему, что первенцу придется довольствоваться тем, что мать будет кормить его меньшими магическими энергиями, так как она будет использовать их для следующего поколения. Но если даже создательница Даргонакса не заметила крошечный намек на ярость в голосе дракона сумрака, Кейлек явственно услышал его… и теперь он знал, почему его призрачный приятель оставил скрытым от Зловестины свой стремительный рост.

Даргонакс ревновал к будущим братьям и сестрам.

Вдруг, хотя он не двинулся и не издал ни звука, синий дракон почувствовал изменение в Зловестине. Мгновением спустя его подозрения оправдались, когда она сухо спросила:

– Что это там у тебя?

– Ннничего…

– Ничего?

Даргонакс закричал, и только потому, что его крик был столь громок, вопль Кейлека остался неуслышанным. Синий дракон неожиданно почувствовал, что раскаленная магма, а не кровь, текла теперь по его венам. Он сделал все возможное, чтобы не закричать вновь. Даргонакс издал еще один вопль, перешедший в хныканье.

– Не лги своей матери. То, что я вынуждена наказывать тебя, ранит меня еще больнее, чем тебя. Покажи мне, что у тебя там, дитя мое…

– Дааа…

Кейлек приготовился к тому, что сейчас его выкинут к ногам леди в черном, и это будет участь, которая сделает его недавнюю боль благословением. Однако вверх вознесся не он. Возможно, поднятый лапой Даргонакса – в этом он не был полностью уверен – над ямой взмыл массивный предмет, который он раньше не заметил в темноте.

– Так… – произнесла Зловестина почти разочарованно. – И это все? Один из пропавших стражей. Они оставили его тебе.

– Дааа…

– Считай его легкой закуской перед тем, что скоро последует. И теперь ты будешь послушным, да, дорогой мой сын?

– Даааа…

– Что да?

Даргонакс не растерялся.

– Дааа… мааать…

– Очень хорошо, Нефариан. Наконец-то учишься…

Раздался слабый звук шагов у края ямы, и все стихло. В этой тишине Кейлек обдумывал тот интересный момент, что Зловестина назвала Даргонакса именем своего старшего сына. Было ли это случайностью или нет, он не мог сказать, но это заставило его кое о чем задуматься.

Прошло еще несколько минут, прежде чем Даргонакс тихо проворчал:

– Она ушла.

– Я должен выбраться отсюда, – немедленно откликнулся Кейлек. – Кориалстраз нуждается во мне…

– Тот, другой? Он… друг?

– Да, – быстро ответил синий дракон. – И он может здорово помочь тебе. Ты хочешь сбежать от нее, верно? Хочешь быть свободным от нее. И лучше всего будет, если Кориалстраз также сможет помочь тебе.

Даргонакс обдумал это и ответил:

– Да… в этом есть смысл… действительно… Кто такой Нефариан? Ты знаешь. Я чувствую, что ты это знаешь…

Значит, дракон сумрака так же быстро, как и Кейлек, заметил, что Зловестина использовала это имя.

– Он также был ее сыном, сыном Зловестины и ее супруга, Смертокрыла. Нефариан был старшим и самым могущественным из ее детей…

– Я встречусь с Нефрианом, – прошептало создание. – Я встречусь с моим братом…

– Нефариан мертв, – по крайней мере, сам Кейлек был уверен в этом. Воспользовавшись преимуществом при упоминании смертоносного отпрыска Зловестины, синий дракон осмелился добавить: – Он подвел ее, и она бросила его на растерзание врагам…

Наступила тишина.

Даргонакс или не понимал, или обдумывал информацию. Дракон сумерек был очень, очень умен, но, возможно, не понимал всего происходящего, поскольку был изолирован от внешнего мира.