Ночь грома

— Сэр, мы его нашли. Он только что приехал. Пробыл в номере с полчаса. Мы с Верном собираемся заглянуть к нему в гости и оставить на стене мозги и волосы. Просто хотели…

— Нет, нет, нет! — поспешно воскликнул старик. — Разве вы не слышали? В городе сегодня ночью уже стреляли, Тельма замочила какого-то наркомана. Черт побери, если еще и вы откроете пальбу, мы получим самый настоящий Додж-Сити.[27] Сюда нагрянет полиция штата, ФБР и все остальные. Готов поспорить, они уже здесь.

— Папа, да я пришью его за десять…

— Нет, мой мальчик. Я передумал. Слишком велик риск. Нам предстоит большая работа. А сейчас я хочу, чтобы вы с Верном отправились в Бристоль. Уверен, этот старик поселился в квартире своей девчонки, адрес у меня есть. Ждите его там. Когда большая работа будет выполнена, старик вернется туда. Вот тогда-то вы его и прикончите, и дело будет сделано, как подобает Грамли.

— Да, сэр. Означает ли это, что, поскольку мы не будем участвовать в большой работе, мы не получим свою долю…

— Нет, не означает. Вы полностью получите то, что вам причитается. Просто вы не вернетесь в лагерь, потому что после дня гонок нас там больше не будет, мы разлетимся на все четыре стороны. Вы перезвоните мне через неделю, и я отдам вашу долю. Как и было обещано.

— Спасибо, папа.

— Ты меня понял?

— Понял, сэр.

Эрни захлопнул телефон.

— Ну, что делаем? — спросил Верн.

— Кури, если у тебя есть, — ответил Эрни, доставая сигарету.

Глава 23

Боб наградил себя хорошим сном, без чего вынужден был обходиться последние два-три дня. Ему пришлось дать показания в управлении шерифа, и он вернулся в мотель уже после полуночи. Боб подпер стулом дверную ручку, чтобы задержать непрошеных гостей, положил под одеяло подушку, изображающую спящего, и устроился в ванне, не разуваясь, подложив под голову «кимбер» 38-го калибра. Спал он долго и крепко, хотя один раз ему приснился его отец, говоривший, как он разочарован в том, каким человеком стал Боб. Однако этот лейтмотив звучал так часто, что больше его не тревожил. Такова была расплата за счастливую привилегию быть сыном великого Эрла Свэггера.

Боб проснулся в десять утра, принял душ, сменил повязку на ободранном колене, проверил синяки под глазами, убеждаясь, что они несколько уменьшились, принял три таблетки ибупрофена, затем переоделся в свежие джинсы и тенниску. Вместо завтрака он ограничился кофе, приготовленным в имевшейся в номере кофеварке. После чего пришло время заниматься делами. Сначала Боб позвонил жене.

— О, привет! — ответила Джули, и по ее радостному голосу он понял, что произошло что-то хорошее.

— Ники пришла в себя?

— Приходила. Почти на целую минуту. Она уселась в кровати, посмотрела на меня и сказала: «Привет, мама». Потом улыбнулась Мико и сказала: «Привет, сестренка». После чего легла и опять провалилась туда, где находилась все это время.

— О, замечательно! Это самая лучшая новость! А что говорят врачи?

— Что именно так и возвращаются из комы. Никогда не бывает: «Привет, что у нас на завтрак? Пойдем в кино». Всплывать из мрака приходится очень медленно. Скорее всего, еще несколько дней Ники будет приходить в себя лишь на короткое время, и только потом сознание окончательно к ней вернется. В общем, врачи настроены очень-очень оптимистически. Иногда бывает, что больные не могут ничего вспомнить, но Ники узнала меня и Мико. О, это прекрасная новость! Когда ты сможешь сюда приехать? Было бы так здорово, если бы ты присутствовал, когда Ники окончательно очнется.

— Ну, черт возьми, я постараюсь. К сожалению, тут остались кое-какие дела, кое-какие вопросы, с которыми мне нужно разобраться.

— Вчера ночью у вас там опять стреляли.

— Лично я не сделал ни выстрела. Больше того, мое оружие по-прежнему лежит в багажнике. Я вышел из всего целый и невредимый, если не считать ободранного колена и распухшей головы. Меня даже назвали героем, и какая-то телестудия захотела взять интервью. Я посоветовал обратиться к моему пресс-секретарю. В общем, через какое-то время я перезвоню. А ты по-прежнему постарайся мне не звонить. Я просто не знаю, где я буду, и звонящий телефон может прийтись некстати.

— Хорошо. Но пожалуйста, приезжай скорее. О, я так рада!

— Новость замечательная, моя прелесть.

Затем Боб снова позвонил Нику Мемфису. Но Ник не ответил. Черт побери, куда он подевался? Это было не в его духе — исчезать бесследно. Может быть, он уехал за границу? В общем, Боб снова оставил то же сообщение. Потом он позвонил Терри, продавцу бакалейной лавки, чтобы узнать, как у него дела, но тот тоже не ответил. Боб оставил сообщение. Через секунду раздался ответный звонок.

— У тебя все в порядке? — спросил Боб. — Держишься?

— Сэр, это было здорово! Меня уже сотню раз показали по «ящику», звонил какой-то продюсер из Голливуда, обо мне написали во всех газетах. Это ничего? Я правильно себя веду?

— Молодец, суши сено, пока жарит солнце. Ты ничего не должен ни мне, ни кому бы то ни было еще. Так что выжимай все, что сможешь. Если хочешь, Терри, я больше не буду звонить.