Ночь, когда она исчезла

На коврике у входной двери лежит небольшой веер конвертов, а под входной дверью – щель с приклеенной к нижнему краю щеткой. Она роется в своем рюкзаке, нащупывая проволочную вешалку, которую она положила туда именно для такого случая. Она опускается на колени и просовывает вешалку под щетку. Та что-то задевает. Софи опускается ниже и двигает вешалкой и предметом, пока ей не кажется, что тот достаточно близко, чтобы его можно было нащупать пальцем, а затем осторожно подтаскивает его. И вот он: конверт.

Это письмо, и оно адресовано мистеру Мартину Дж. Жаку. Она с облегчением вздыхает. Жак. Необычная фамилия. Как будто специально для Гугла. Она фотографирует письмо и осторожно засовывает его обратно под дверь.

Время между тем приближается к одиннадцати часам. У нее есть еще несколько минут, чтобы поводить тут носом, прежде чем отправиться обратно в деревню на обед с Шоном. Она обходит дом и через красивые кованые ворота с арочным верхом направляется в задний сад и к бассейну. Она заглядывает в окна. Она заходит в оранжерею и поднимает легкие как перышки горшки с растениями, наблюдая, как разбегаются и прячутся по углам пауки. На деревянной скамейке лежит маленький заржавленный садовый совок. Она сует его во внешний карман рюкзака. У нее возникла идея.

Стрелка на куске картона, прибитого к забору, указывает вниз и чуть влево. Она понятия не имеет, является ли строчка «Копать здесь» точным указанием или неким общим направлением, но она начинает копать как можно ближе к кончику стрелки. Она копает, и ее бьет дрожь. Ее кровь бурлит адреналином страха.

Четырнадцать месяцев назад два подростка пропали без вести где-то между «Темным местом» и деревней, возможно где-то в этих лесах. Знак, который еще два дня назад казался таким безобидным. Знак, который, как ей казалось, остался от летнего лагеря, от игры в поиски клада. Знак, который – она в этом почти уверена – она уже видела где-то в другом месте, в какой-то другой момент своей жизни, теперь несет в себе тень потенциального ужаса.

Может быть, это клочок порванной одежды? Крошечный осколок кости? Прядь волос, перевязанная выцветшей атласной лентой? Софи задерживает дыхание. Совок все глубже и глубже погружается в высохшую за лето землю. Каждый раз, когда он натыкается на камень, она шумно втягивает в себя воздух.

Через девять минут кончик совка приподнимает что-то маленькое и твердое. Темный кубик. Она кончиками пальцев вытаскивает его из земли и смахивает грязь. На кубике выгравирован какой-то золотой логотип, и сразу невозможно определить, что это, и как только ее пальцы ощупывают его, она понимает: это футляр для кольца. Большими пальцами она раздвигает его. Внутри – идеальное, блестящее золотое обручальное кольцо.

– 14 – Январь 2017 года

Занятия в колледже возобновляются, и Таллула этому рада. Рождество прошло хорошо, первое Рождество Ноя. Ее отец, которого зовут Джим, приехал 26 декабря. Это был второй раз, когда он увидел Ноя с момента его рождения. Он на две ночи снял номер на втором этаже паба «Лебедь и утки» и даже заплатил за них всех за ужин двадцать седьмого числа. Ему очень понравился Ной. Усадив внука себе на колени, он как зачарованный смотрел на него и заявил, что такого красивого младенца еще ни разу в жизни не видел.

Обычно отец Таллулы был страшным эгоистом, думающим лишь о себе, но, почувствовав себя дедом, он как будто снял со своего сердца защитную корку. Но рождественское волшебство вскоре рассеялось, новизна от встречи с Ноем в его костюмчике рождественского эльфа быстро испарилась, и в канун Нового года Таллула вынуждена сидеть дома одна, пока ее мать с компанией друзей пошла в паб, а Райан – на вечеринку. Это был один из первых моментов, когда обязанности и ограничения материнства дали о себе знать как тяжелые кандалы.

Поэтому, когда Зак предложил прийти и провести с ней эту ночь, она, хотя не хотела, чтобы он решил, будто они снова вместе, все же не испытывала желания провести ночь наедине с семимесячным ребенком. И она сказала «да».

Он пришел в девять часов вечера, только что из дома друга. От него слегка разило пивом и сигаретами, капюшон был поднят для защиты от холодного ветра, руки засунуты в карманы, а на запястье висел пакет с какой-то бутылкой.

Она придержала дверь открытой, чтобы он мог войти, и Зак наклонился к ней и быстро поцеловал ее в щеку.

– С Новым годом, – сказал он.

– Еще рано, – сказала она.

– Ной спит? – Он взглянул на лестницу.

Таллула кивнула.

– Да, уже какое-то время.

– Извини, я немного опоздал. В «Ко-Опе» не было того, что мне нужно, поэтому пришлось пойти в паб и выстоять в очереди целую вечность. Народу тьма.

Он открыл пакет и дал ей заглянуть внутрь.

Шампанское, еще холодное. Из холодильника.

Она невольно улыбнулась, ничего не смогла с собой поделать. Она любила шампанское.

– Видел твою маму, – сказал он, следуя за ней на кухню.

– Правда?

– Похоже, она веселилась от души.

– Отлично, – сказала она, ставя шампанское в холодильник и вытаскивая две бутылки пива.