Ночь, когда цветет папоротник (СИ)

Стайлз всхлипнул, вспоминая заново, как нужно дышать, и очень грязно выругался, но Дерек был слишком занят, сосредоточенно трахая его зад, и, кажется, не услышал. Стайлз дрожал и желал растечься по шкурам, но ему не давали, зафиксировав нижнюю и наиболее стратегически важную часть тела.

Внутри все горело. Нет, пылало. Трение становилось невыносимым. Но все еще недостаточным. Стайлз чувствовал скользящий внутри него член Дерека, и это было единственным, что он вообще был способен ощущать. Но он хотел больше. Он подался навстречу, дразняще сжимая Дерека в себе, и в ответ услышал осуждающе-согласный рык. Уже через миг Стайлз познал, что такое животная страсть. Дерек вколачивался в него так быстро и мощно, что выбивал весь дух. Стайлз почти рыдал от восторга, молясь всем известным богам и Дереку в их числе, чтобы тот не останавливался, и этот восхитительный поршень внутри, сводящий его с ума, двигался еще быстрее, еще глубже, и еще чуть-чуть, еще немного, и он…

Но тут ложку дегтя в бочку меда внесли острые когти, впившиеся в его бедра.

Стайлз дернулся, испугано обернувшись. Дерек взглянул на него мутным от страсти взглядом, но он выглядел, как человек. Пока еще, как человек.

«Сейчас, Стайлз, сейчас», - приказал он себе, потянувшись к лежавшему рядом кинжалу. – «Ну же!».

И вместо холодной рукояти его пальцы сжали клок шкуры. Стайлз уткнулся пылающим лицом в измусоленную подушку. Что ж, он не справился со своей частью договора. Ударить Дерека кинжалом оказалось выше его сил, сколько он ни храбрился, сколько ни убеждал себя, и их нестабильная связь была здесь абсолютно не при чем.

За спиной раздавалось хриплое и тяжелое дыхание Дерека, его пальцы сжимались все сильней, и когти вот-вот проткнут кожу… Ничего не случилось. Дерек отпустил его, погладил по спине, прося прогнуться, и загнал ему так, что у Стайлза искры из глаз посыпались.

- Деееерек! – простонал он, содрогаясь. Он потянулся было к своему члену, нестерпимо желая, наконец, кончить, но Дерек дернул его к себе, пододвигая безропотного парня, подкорректировал угол проникновения, пристраиваясь сзади, и начал мягко покачивать бедрами, раз за разом надавливая головкой своего члена на ту самую волшебную точку внутри Стайлза, из-за которой он раскрывал рот в беззвучном крике, а его тело сотрясала сладостная дрожь.

- Блять, Дерек! - он почти плакал, все лицо было мокрым, но на этом всякая связная речь кончилась, потому что Дерек положил обе руки на его талию, крепко сжав, и начал вколачиваться в него со всей своей звериной, безудержной страстью.

Стайлз бессознательно кричал, кусал все, куда мог дотянуться, с силой стискивая челюсти, комкал шкуры до хруста в пальцах, выгибался, прогибался - и кончал. Он кончил под Дереком дважды, и тот ни разу не замедлился и не остановился, лишь глухо рычал, когда парень сжимал его в себе слишком сильно.

Дерек снова навалился сверху, подминая Стайлза под себя. Он сжал зубы на плече всхлипнувшего, давно потерявшего связь с действительностью парня и, закрыв глаза, чтобы полностью сосредоточиться на своих обостряющихся ощущениях, продолжил долбить его в зад практически с нулевой амплитудой, но так глубоко, так сильно, так хорошо, что Стайлз кончил снова - и его полузадушенный, жалостливый крик слился с утробным, волчьим рычанием Дерека.

Волк вошел в него до конца одним резким рывком, своим напором опрокинув на кровать, и замер. Стайлз не шевелился, вслушиваясь не в свое загнанное дыхание или тяжелое дыхание Дерека над ухом, а в странную пульсацию внутри. Сколько ни пытался, он не почувствовал ровным счетом ничего. Но он знал, что Дерек только что кончил в него, заполнив своей спермой - очень логичное и естественное завершение.

Дерек разжал зубы, его все еще немного потряхивало от оглушительного и немного болезненного оргазма, и просто положил голову на плечо Стайлза, зарываясь носом в его щекочущие волосы за пунцово-красным ухом. Кончик украшала темная родинка-капелька. Так и хотелось ее слизнуть. Противиться своим желаниям Дерек не стал.

Стайлз тихонько лежал под ним, не прося Дерека слезть, хотя тот был чертовски тяжелым, даже когда большую часть своего веса удерживал на согнутых в локтях руках, и просто адски горячим, так что Стайлзу казалось, что от их кожи сейчас поднимается пар испаряющегося пота.

Он был вымотан. До предела. Последний оргазм вовсе лишил его остатков не то что физических сил, а вообще разума. Стайлз смутно помнил, кто он и как его зовут. Но одно он знал точно - еще ни разу в жизни ему не было так хорошо, как сейчас. Вслед за телом он продал свою истосковавшуюся по теплу и любви душу Дереку Хейлу.

Дереку Хейлу, который увлеченно лизал, сосал и терзал его ухо. Стайлз жалобно застонал.