Ночь, когда цветет папоротник (СИ)

- А что ты предлагаешь? - огрызнулась Эллисон. Она и так на пределе. Они со Скоттом ходят в одну школу, на дополнительные секции, встречаются по меньшей мере раз десять за день, как бы им ни хотелось сократить количество этих встреч. Каждая из них - как пытка раскаленным металлом, по самому сердцу. Казалось бы, огонь должен оставлять ноющие ожоги и запекшуюся кровь, но она хлещет, не переставая, и вместе с ней утекает жизнь и вообще желание жить. Нет, они не думали, что это будет просто. Но они даже вообразить не могли, насколько это будет тяжело.

- Ловить свой шанс, пока он есть, - ответил вместо Лидии Питер и подмигнул Эллисон, вогнав ее в краску. И нет, она сейчас совсем не думала о его подвздошных костях и венах в паху.

- Питер прав, - поддержала его Лидия. - Здесь никаких чужих или охотников, даже Хейла нет, только мы. И мы сделаем вид, что не видели, как вы за ручку уходите в закат.

Эллисон смотрела на уверенную в себе и своих словах Лидию все еще с сомнением.

- А если он пострадает из-за меня? - задала она тот вопрос, который беспокоил ее больше всего.

- Дерек этого не допустит, - успокоил ее Питер. - Скотт его лучшая бета, считай, правая рука. Он перегрызет за него глотку любому.

Эллисон побледнела, Лидия толкнула Питера в бок локтем, глядя на него, как на последнего урода (в ответ он только невинно улыбнулся, изображая из себя ангела во плоти), после чего снова посмотрела на подругу.

- Он выражается образно, Эллисон, - заверила она ее. - Хейл никого убивать не будет, но и МакКолла в обиду не даст. Иди же! Время идет. Хватит терять его впустую!

Она придала подруге ускорения шлепком по попе, когда та встала, поддавшись уговорам, и Эллисон робко направилась в сторону барной стойки.

- Привет еще раз, - смущенно пробормотала она, остановившись рядом со Стайлзом. Тот невнятно промычал что-то в ответ, не выпуская трубочку из губ. Скотт смотрел на нее, стараясь сохранить прежнее беззаботное выражение лица, но его улыбка выходила такой вымученной, что у Эллисон сжалось сердце. Господи, она такая дура!

- Угостить тебя? - тут же спохватился Скотт. - Как всегда? Клубничный мохито?

- Спасибо, - из Эллисон тоже выходила хреновая актриса. Она вроде пыталась улыбаться, а у нее было такое чувство, что она вот-вот заплачет. Стайлз сидел между ними, и это спасало ее от того, чтобы броситься Скотту на шею и разрыдаться.

Бармен поставил перед ней запотевший бокал, она сжала его дрожащими от волнения пальцами. Скотт очень хотел заговорить, но не мог найти достойной и нейтральной темы, поэтому он просто стучал пальцами по столешнице, украдкой поглядывая на девушку.

- Ребят, - Стайлз не выдержал первым. Перестал лакать свой разбавленный соком абсент, посмотрел сначала на Скотта, потом на Эллисон, - да харе уже, ей богу, я весь потек от ваших сальных косых взглядов. Идите уже потанцуйте, что ли, а?

- Стайлз! - укоризненно прошипел Скотт.

- Что?! - огрызнулся на него Стайлз. - Я король вечеринки! Как скажу, так и будет! А я говорю вам перестать разыгрывать эту трагедию на пустом месте и пойти повеселиться, пока суровые шнурки в стакане не приплелись.

- Потанцуешь со мной? - первой проявила инициативу Эллисон, ее голос был выше, чем обычно, но Скотт нервничал больше, чем она, поэтому не замечал ее состояния.

- Да, - сипло выдавил он из себя короткое “да”.

- Вот и отлично! Благословляю вас, дети мои, - Стайлз подождал, когда вновь воссоединившиеся Ромео и Джульетта уйдут, после чего посмотрел на дно своего стакана. - Эй, парень, повтори! - попросил он у бармена. Лишь бы не думать. Ни о чем не думать.

Сейчас Стайлз тоже изо всех сил старался не думать о плохом, но беда неизбежна, она словно витает в воздухе, пропитывая его ароматом страха, отчаяния и… смерти.

- Откажись от нее! - орал на Скотта Крис, поднимая арбалет. И в этот момент, где-то совсем близко раздался похожий на раскат грома выстрел, потом еще один, и женский голос закричал в предсмертной агонии. Стайлз еще не успел ничего понять, как Дерек уже исчез, сорвавшись с места с неуловимой человеческим глазом скоростью. Он поднял за собой вихрь из опавших листьев и земли, взрытой когтями, и Стайлз закашлялся, наглотавшись пыли и отмахивая ее от своего лица. По его коже до сих пор бежали мурашки, и в голове звучало жуткое эхо. Секунда, две, и он бросился в ту сторону, откуда доносился крик.

Когда он прибежал, все были уже там: Ардженты окружили поляну, Дерек стоял в центре, закрывая собой кого-то, лежащего навзничь на земле, и по-волчьи скалился, ощерив морду и высовывая язык между передних зубов. Он скреб когтями землю, словно кошка, готовящаяся к прыжку, пригибался все ниже, подбираясь, как пружина, чтобы атаковать. В десятке метров напротив него стояла светло-серая, практически белая волчица, сильно уступающая ему в размерах, но не в агрессии: ее ярко-алые глаза светились в темноте двумя пугающими, полными безумия огнями.