Ночь, которой не было

— Мэтью Хант принял верное решение. Пора уже вести дела так, чтобы строительство не оказывало вредного воздействия на экологию. В наступающем десятилетии эта тема будет особенно актуальна. Успех будет сопутствовать именно тем предпринимателям, которые смогут согласовывать свои технологии с требованиями экологической безопасности.

Поздно вечером, укладываясь спать, Николь подумала о том, приедет ли на конференцию сам Мэтт, и в ту же секунду тело ее завибрировало от болезненно острого желания.

Сколько бы она ни приказывала себе забыть его, похоже, она не в силах перестать думать о нем, желать его, любить его.

За три дня до конференции прораб вошел в кабинет к Тиму и подал заявление об уходе, заявив, что собирается открыть свое собственное дело.

После того, как он получил резолюцию и удалился, Тим повернулся к Николь и задумчиво спросил:

— Хотел бы я знать, сколько наших рабочих он намеревается увести с собой?..

— Если от этого тебе станет легче — сомневаюсь, что кто-нибудь долго с ним выдержит, — ответила Николь.

— Может быть, и так, но… Послушай, я хочу съездить на площадку. Если будет необходимо, до тех пор, пока мы не найдем нового прораба, я постараюсь заменить его. Мне и раньше приходилось заниматься подобным делом. Мэтт ведь сам пришел в бизнес не с парадного входа, а потому он особенно настаивает на том, чтобы все новые менеджеры, которые начинают работать у него, досконально осваивали все тонкости работы на стройплощадке.

— Значит, он опирается на собственный опыт?

— Да, в юности Мэтт был, этаким мятежником. Он спокойно мог бы присоединиться к своему отцу и работать в Сити, но вместо этого предпочел рано закончить учебу и пошел бродить по свету. Именно тогда он заинтересовался строительством и многому научился. А когда вернулся, то поступил в университет, после чего решил создать свою собственную строительную фирму. Сначала, разумеется, совсем небольшую.

Мятежник… Такое определение вполне подходило тому Мэтью Ханту, которого она помнила: в поношенной одежде рабочего человека, с простыми манерами, с улыбкой настоящего искателя приключений и небрежной insouciance[3]после того, как они всю ночь занимались любовью.

Николь вся подобралась. Мужчина, если только у него хватает на это силы воли, всегда может избавиться от ошибок и сумасбродств, своей юности. Иногда его даже начинают считать еще более достойным человеком, если становится известно о его похождениях в молодости. Однако о женщине, даже в наши просвещенные времена, отличающиеся терпимостью нравов, по-прежнему судят совсем иначе.

В четверг, накануне отъезда на конференцию, Тим появился в офисе с опозданием и сказал, что должен снова уехать на одну из строительных площадок, где возникли кое-какие проблемы.

— Теперь, когда мы потеряли прораба, мне надо день и ночь находиться там, чтобы следить за ходом работ. Ты обойдешься тут без меня?.. Дурацкий вопрос, — остановил он сам себя, не давая ей времени ответить. — Разумеется, обойдешься. Честно говоря, ты зря растрачиваешь тут и свой талант, и свои силы, Николь. Ведь ты первоклассный администратор и могла бы сделать карьеру, если бы только захотела…

— А мне не хочется, — ответила она и мрачно добавила: — В юности я отведала столичной жизни, и мне она вовсе не понравилась.

— Правда? Ну, тогда ты не одинока. Сейчас все больше людей нередко спрашивают себя, не слишком ли многим они жертвуют во имя карьеры. Что касается меня, я решительно против такой однобокости — увлечения только работой, и больше ничем… На завтра у нас все остается без изменений. Ты готова? Надо выехать отсюда где-то в середине дня. Может быть, стоит отправиться вместе? Нет смысла ехать на двух машинах.

— Да, я тоже так думаю. Отец обещал подвезти меня утром до офиса, тогда моей машине не придется стоять тут весь уик-энд.

Николь хотелось переделать, как можно больше дел, чтобы утром осталось лишь разобрать почту, а потому в четверг вечером она засиделась допоздна.

Тим так и не вернулся в офис, и дверь из приемной в его кабинет была закрыта. Несколько раз после того, как ушла Эви, Николь нерешительно оборачивалась на дверь, пока не поняла: это классическая западня представлять себе, что комната за ее спиной вовсе не пуста и стоит только отворить дверь, как она увидит Мэтта, сидящего за своим столом.

Один раз, повинуясь непреодолимому порыву, она даже поднялась, открыла дверь в кабинет и постояла на пороге, с голодной жадностью глядя на пустой стол и мысленно рисуя фигуру Мэтта, склонившегося над бумагами.

Горло у нее неожиданно перехватило: страдание, вызванное неразделенной несбыточной любовью, причиняло ей настоящую боль. И одновременно в душе ее нарастал гнев — гнев на саму себя за свое глупое поведение, за то, что, поддаваясь своим переживаниям, она заставляет себя только страдать, без какой-либо надежды на будущее.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

В пятницу утром отец высадил Николь во дворе здания, где располагалась фирма. В руке у нее был чемодан, куда она собрала все, что могло понадобиться на конференции.