Ночь лазурных сов

– Иначе тебе придется уйти, – сказала госпожа Полле. – Еще один проступок, каким бы ничтожным он ни был, Лина Фридрих, и твое время у нас подойдет к концу.

Лина замолчала. Она не могла подвергнуть опасности свою миссию. Не сейчас.

46 Ночные откровения

Измученная до смерти, Бобби упала на кровать. Ноги болели от бесконечного бега. Жаль, что она не могла посмотреть по телефону, сколько километров ей приходится ежедневно преодолевать в городе, чтобы оплачивать аренду. Она отчаянно пыталась бодрствовать. До 22.22 осталась еще маленькая вечность.

Она нервно вглядывалась в темноту. Вдалеке церковные часы показывали без четверти восемь. В половине десятого маленький продуктовый магазин закрылся в первом дворе, а вскоре после него – большие железные ворота. Точного расписания работы магазина здесь не было, как и регламентированного рабочего времени. Бледная девушка продавала свои товары с шести утра до позднего вечера. Бобби надеялась, что конструкция, которую она по соображениям безопасности придумала в качестве будильника, сработает. Это был единственный шанс не пропустить ночную встречу.

Она смотрела, как Якоб чистит зубы перед мутным зеркалом и тщательно причесывается. После бесконечного дня на улице, где он горланил, предлагая потенциальным клиентам свои услуги, он больше не произнес ни единого слова. У Бобби было похожее состояние. Она больше не могла держать глаза открытыми. Перед внутренним взором она увидела загадочные шестеренки хронометра. Если бы она только могла внимательнее рассмотреть татуировку! Между тем Бобби понимала, какое мастерство заключается в сложном часовом механизме. Она каталогизировала все части и попыталась логически проследить, как они сочетаются друг с другом. В полудреме Бобби услышала скрип железных ворот. В следующее мгновение ее покрывало отлетело к окну и опрокинуло умывальник. Поток воды пролился на кровать Якоба. Он зажег лампу. Его взгляд проследил за нитью, прикрепленной к покрывалу, проложенной через комнату к щели окна и вплоть до металлической решетки, регулирующей доступ на задний двор. Бобби, неподвижно и полностью одетая, лежала в своей постели, криво ухмыляясь ему. Не все экспериментальные установки работали так, как хотелось бы. Якоб проснулся моментально.

Не дожидаясь объяснений, он вскочил с кровати.

– Я пойду с тобой, – сказал он. – Я тоже хочу кое-что попробовать.

С удивлением она наблюдала, как он рисует куском угля пятна на клочках бумаги, а затем осторожно помещает их в свои потрепанные ботинки.

– Что ты там делаешь? – спросила Бобби.

– Я пытаюсь произвести впечатление на девушек, – честно сказал Якоб.

Он критически осмотрел результат. Дырки его ботинок теперь не были так заметны.

– Может быть, девушки когда-нибудь взглянут и на меня, – сказал он.

Очевидно, он считал, что Бобби отправляется на тайное свидание. Возможно, пришло время просветить Якоба, что Бобби может быть и девичьим именем, а короткие волосы не определяют пол. Но увидев его веселое лицо, Бобби решила, что это неподходящий момент. Почему-то ей стало легче от того, что не придется гулять одной по ночному городу.

Улицы были окутаны глубокой чернотой, которой она никогда и не видела. Бобби снова и снова поражалась тому, насколько темными были ночи в прошлом. Полная сомнений, она вышла на аллею и начала свой молчаливый путь к институту домохозяек; Якоб шел рядом с ней. Подобными были ночные прогулки по лесу. За каждым углом дома могла скрываться нежданная неприятность. Или кто-то, кто нарочно хотел напугать ее. Как странно. Опять такая же картина. У нее было ощущение, словно она оказалась в собственном сне. Близость Якоба казалась чужой и знакомой одновременно. Может быть, когда-нибудь в другой жизни они вместе бродили ночью?

– Тебе известно, – спросила она, – такое чувство, когда тебе кажется, что определенные ситуации уже происходили раньше? В последнее время оно у меня постоянно.

Якоб взволнованно кивнул.

– Я уверен, что у нас несколько жизней, – сказал он. – Оглянись вокруг: нищета, грязь, все эти больные люди… на этом не может все заканчиваться. Я твердо верю, что мы возродимся в лучшей жизни. – Он колебался, прежде чем продолжить. – Я просто надеюсь, что мы снова найдем людей, которые были в нашей жизни.

– Если будешь меня искать: через сто лет я буду соседкой садовника, – весело сказала Бобби.

Якоб рассмеялся, словно она хорошо пошутила.

– А я буду в Америке и праздновать свое 115-летие. Ведь Веннингер к тому времени создаст лекарство, исцеляющее все болезни этого мира.

Бобби разозлилась на себя, что в музее обращала так мало внимания на исторические фотографии и на фотографа, который их сделал. Она ничего не знала о том, что дальше случится с Якобом. Действительно ли он пересечет океан?

– Тебе нужно делать больше фотографий с собой, – порекомендовала Бобби. – Больше селфи.

Она прикусила язык. Снова у нее вырвалось не то слово.

– Фотографий с собой, – еще раз объяснила она.

– Какой в этом смысл? – спросил Якоб. – Дело ведь не во мне.