Ночь лазурных сов

Лина глубоко вздохнула. У нее осталось всего 42 часа, и она чувствовала себя хомяком в колесе, который все время бегает и бегает, и никуда не прибегает. Путь – это цель, говорилось в толковых книжках. Для хомяков это, конечно, не имело значения. Почему ей не удавалось взглянуть на вещи научным взглядом Бобби? Бобби вдохновлялась основополагающей уверенностью в том, что все проблемы можно решить, если только подумать над этим достаточно долго. Но хуже всего было то, что не только мир вокруг 1900 года состоял из серых тонов, но и в ней все стало серым. Лина жаждала простых вещей: кукурузных хлопьев на завтрак, мороженого у итальянца за углом, поездки на велосипеде в школу, тренировок по гандболу, сна в собственной постели, сортировки носков, икоты. Но больше всего она тосковала по тем дням, когда бок о бок сражалась вместе с Данте. Она уже почти потерялась в воспоминаниях о лучших временах, когда издалека донесся звон тревожного колокольчика. Открытая повозка с четырьмя пожарными в форме прогнала ее с дороги, за ней последовала вторая пожарная машина: конный фургон со шлангами и насосами промчался мимо них слишком быстро. Лошади фыркали в галопе, большие деревянные колеса со спицами громко скрипели по булыжнику, вырывая из сна полгорода. Повсюду открывались окна. Чем ближе они подъезжали к институту, тем больше колоколов звучало в ночи. Дым висел на улицах. Перед зданием института домохозяек творился ад. Полицейские пешком и на лошадях пытались навести порядок в хаосе. Склад Вирта, где Кинг разместил свои вещи, горел пламенем. Пламя уже грозило перекинуться на соседние ремесленные мастерские. Смутная надежда Лины на то, что на складе могут быть еще какие-нибудь зацепки, растворилась в дыму. Все следы, оставленные чародеем Кингом, были уничтожены. Девушки из института домохозяек, покрасневшие от отражений пламени и прилагаемых усилий, образовали цепочку и подавали ведра с водой, чтобы внести свой вклад в сдерживание пламени.

Госпожа Полле уже ждала ее. По ее взгляду Лина могла ясно прочесть, что ее исчезновение давно замечено.

– Мы не можем больше предоставлять тебе здесь место, – сказала она, сжав губы.

Лина покорно кивнула. Она и без подробных объяснений знала, что ее время в кулинарной школе отечественного женского института истекло. Хорошая домохозяйка, как это себе представляла директриса института, из нее бы не получилась. Не в этой жизни. Хороший детектив, впрочем, тоже. К своей цели раскрыть заговор она не приблизилась ни на шаг. Она нашла Кинга и снова потеряла. Лина злилась на себя за то, что увлеклась его магией и упустила возможность задать вопросы, которые камнем лежали у нее на сердце.

Через час Лина оказалась там, где рано или поздно оказывались все, кто не знал, где укрыться, или кому было что скрывать: у мадам Зазу, которая даже в ночное время была готова совершить небольшую сделку.

– Это и есть та подруга? – спросила она своим глубоким скрежещущим голосом и указала на Лину окостеневшим указательным пальцем.

Бобби кивнула.

Мадам Зазу окинула Лину критическим взглядом.

– Ты нашла то, что искала? – спросила она.

Лина покачала головой. Она едва могла стоять на ногах. Ее одежда пахла дымом, а глаза горели. Усилия последних дней оставили свой след. Если бы она хотя бы почувствовала, что делает успехи. Что если Данте сказал правду, и ее мама действительно сотрудничала с чародеем Кингом?

– Ты можешь спать здесь, наверху, – сказала мадам Зазу, шагая по длинному коридору, в конце которого она с помощью крючка открыла люк в чердак. Лина обреченно посмотрела вверх. Комнат в ее доме в портовом районе больше не было. Вместо этого – крохотный чердак с люком. Место на чердаке было небольшим, а матрас завален вещами мадам Зазу.

– Вы можете его расчистить, – сказала она с мрачным видом. – В любом случае мне хотелось расстаться со своим прошлым.

Лина и Бобби боролись с тяжелыми рулонами ткани. Облако пыли окутало мадам Зазу, когда та свалилась на землю.

– Когда-то это была моя палатка, с которой я путешествовала с ярмарки на ярмарку, – необычайно мягко сказала она. – Сейчас я бы стояла на поле Айхберга.

– Она делала татуировки на ярмарках, – прошептала Бобби на ухо Лине. – Вот откуда она знает чародея Кинга. Он был безумно влюблен в нее.

Ее хозяйка рассматривала последние остатки своего ярмарочного прошлого и благоговейно провела рукой по выцветшим полотнищам. Теперь можно было только догадываться, насколько красочной была когда-то палатка. Даже деревянные шесты, которые когда-то держали палатку, все еще были на месте.

– Ставится за полчаса. Несколько свечей, немного благовоний, и магия начнется, – сказала она. Неужели она улыбалась?

– Мадам Зазу все знает, – прочла Бобби на вышитом куске ткани, предназначенном, вероятно, для входа.

– Я знаю, чем занимаются люди, – сказала она. – Татуировки раскрывают все о людях: их самые тайные желания и стремления, которые они вверяют моим рукам с целью сохранить их в потаенных местах.