Ночь напролет

Экран потемнел. Айрин в ужасе застыла.

– Что, пароль неверен? – нервно спросила Тесс.

– Ничего другого на ум не приходит. Если это так, то я только что уничтожила всю информацию из компьютера Памелы.

Но вот на экране появился список файлов. Их было четыре.

Айрин с облегчением перевела дух.

– Начнем с файла под названием «Номер один». Она открыла файл.

– Видеофайл, – сказала Тесс и наклонилась к экрану поближе.

На экране появилась Памела. Она сидела на диване в летнем доме Уэббов.

– Господи! – По спине у Айрин снова пробежал жуткий холодок. – Фантастика какая-то.

Тесс, не отрываясь, смотрела на экран. В напряженных чертах ее лица явственно читалось волнение.

– И правда, фантастика. Взгляни на дату видеоклипа: она сделала эту запись накануне своей смерти.

– В тот день, когда в доме на Пайн-лейн сменили замки, – сказала Айрин.

Памела была одета в темные брюки и облегающий пуловер с глубоким вырезом. В одной руке она держала бокал вина. Она холодно и загадочно улыбалась, но в глазах стояла грусть.

«Здравствуй, Айрин! Давненько мы с тобой не виделись. Печально, если ты смотришь сейчас запись: это значит, что я струсила и решила, что не смогу взглянуть тебе в глаза. Ты, очевидно, получила от меня второй е-мейл, в котором я указала тебе, где найти запасной ключ от дома твоих родителей».

– Я не получала от нее этого е-мейла, потому что она мне его так и не отправила, – проговорила Айрин. – Она не испугалась, она была убита.

«Быть может, я сейчас сижу на каком-то прекрасном, солнечном острове где-то в Карибском море, пью коктейли с вульгарными маленькими зонтиками, которые там подают. Прости меня за это. Я надеялась, что мне хватит смелости сказать тебе правду при личной встрече. Но ведь я всегда поступала неправильно и боялась говорить правду. Я, как известно, из тех, кто потворствует своим желаниям».

Памела на экране прервалась, чтобы сделать глоток вина.

– Она пьет вино, не мартини, – заметила Айрин.

Памела отставила бокал и продолжила говорить в камеру.

«Я много о тебе думала все эти годы, Айрин. Ты, наверное, не поверишь, но ты была самым лучшим моим другом. Постараюсь, однако, очень по этому поводу не сентиментальничать. Настало время признаний. Перейду сразу к делу.

Я знаю, ты никогда не верила в то, что твой отец убил твою мать, после чего застрелился сам. И знаешь что? Ты была права. Хочешь знать, на ком лежит вина за это? На мне».

Айрин не сводила глаза с экрана.

– Что она несет? Это невозможно. Я в ту ночь была с ней. Она никак не могла убить моих родителей.

– Тсс. – Тесс тронула Айрин за руку. – Слушай дальше.

«Нет-нет, я не нажимала на спусковой крючок, но я с таким же успехом могла сделать это, потому что в случившемся в ту ночь виновата я».

Памела поджала под себя длинную ногу и снова потянулась за вином.

«Но посмотри следующий видеоклип. Сразу предупреждаю: детям смотреть не рекомендуется».

Изображение Памелы на диване исчезло. На экране появилась другая гостиная.

– Дизайнер, оформлявший этот интерьер, в прошлом, должно быть, занимался оформлением свадебных тортов, – высказала свое наблюдение Тесс.

– Или же спален для девочек, – сказала Айрин, изучая комнату на экране.

Помещение в розовых и белых тонах представляло собой парк развлечений «Фэнтезиленд» в миниатюре. Розовые бархатные драпировки, белый ковер и обитая розовым сатином мебель создавали атмосферу сказки. Однако Айрин сразу почувствовала в этом какое-то несоответствие. Если это сказка, подумала она, то не современная, улучшенная и политкорректная, а ее старая, мрачная и по-настоящему страшная версия.

– Кукол нет, – заметила она.

Тесс посмотрела на Айрин.

– Кукол?

– Похоже на комнату девочки, но нет ни кукол, ни чайных сервизов, ни плюшевых игрушек или детских книг, – словом, ничего такого, что ожидаешь увидеть в обычной детской.

– Человек, оформлявший помещение, повторяю, как видно, подрабатывал на стороне оформлением тортов.

Айрин повнимательнее присмотрелась к картинке на экране.

– Чем-то эта комната напоминает Старый Свет, вы не находите?

– Что ты имеешь в виду?

– Отвлекитесь от сказочной расцветки. Обратите внимание на масштаб помещения и эти окна. По-моему, это начало девятнадцатого века. Видите эти пояски над карнизами? Это не поздняя стилизация. Дом, похоже, действительно старинный, такие можно увидеть в Европе.

Тесс медленно кивнула:

– Да, теперь, когда ты сказала, я тоже это вижу.

Прежде чем Айрин успела сделать еще какие-то замечания, в кадре появился человек. Звука в этом файле не было, и мужчина передвигался в помещении неестественно тихо.

Камера стояла так, что сначала человека можно было видеть только до пояса. Но потом мужчина сел в одно из розовых кресел, и его лицо попало в кадр.

– Райленд Уэбб, – прошептала Айрин.

– Он-то что здесь делает? – удивилась Тесс.

Уэбб, поддернув элегантные брюки, удобно устроился в кресле и водрузил одну ногу на колено другой, всей своей позой давая понять, что чувствует он здесь себя свободно, как дома. То есть он уже не раз бывал в этой комнате.