Ночь – не искушение

– Она сразу узнала в нем Жениха. Для нее все было просто, – заявил Юла. – Инстинкты. Но Бес… Не мог чувствовать того же. Так мы думали. А он все равно потерял голову. Только мы все поняли это намного раньше его самого. В одну ночь мне пришлось взять ее с собой на патрулирование. И меня смертельно ранили. Я приказал ей возвращаться в логово, потому что представил Беса, если она тоже погибнет. А она, упрямица, осталась со мной. И тогда, в свои последние секунды, я подумал о том, как был неправ по отношению к ней и к вампирам в целом. Все, как говорят… Жизнь пролетела перед глазами и важные вещи стали совсем пустяковыми. А моя лютая ненависть к вампирам пролетела стрелой и рассыпалась как песок. Я хотел попросить у нее прощения, но не успел.

– Но ты ведь не умер! – подсказала я, когда он замолчал. Он подтолкнул меня под воду и теперь смывал пену. Как и я с него.

– Технически все же умер. Обычно сердце нужно вырвать, чтобы убить охотника. Но тот редкий яд, что в меня попал, заморозил камень. Он не функционировал, хоть и находился внутри меня. Нужно было вырвать его, разморозить, найти новое тело и запустить заново. А Гвоздь пошел другим путем. Он создал новую версию меня, в которой и запустил сердце. Только теперь мне требуется кровь для его поддержания.

– Как ты себя почувствовал, когда очнулся впервые? Помнишь этот момент?

Юла выключил воду, потянулся за полотенцем. Бережно укутал меня и потащил в комнату.

– Я проснулся в морозильнике. Один. С адским жжением в горле. Так и ощущается жажда. Больно даже пошевелиться. Рядом была бутылка от виски с надписью «Выпей меня». Я сделал это с превеликим удовольствием. И даже не понял, что внутри была кровь. На вкус она казалась самым вкусным вином. Сладким, немного терпким.

– Это была кровь Делии? – спросила я с холодным любопытством. Без отвращения, к моему поражению.

Юла кивнул.

– Но знаешь, что?

– Не узнаю, пока не скажешь.

– Я думал, что ее кровь самая невероятная вещь в мире, пока не попробовал тебя.

Я сняла с себя полотенце и вытерла немного капель с его плеч, груди, живота. Остановилась на татуировке в виде стрел на его животе и подняла глаза на его лицо.

– Нет, знаешь, это нельзя считать комплиментом. Звучит как-то крипово.

– Отличный вампирский комплимент, – не согласился он. – Тебе никто ничего лучше не скажет!

– То есть, соглашаться на то, что дают, да? И не выпендриваться?

– Именно!

Я вспомнила кое о чем. И раз уж так вышло, что он подтолкнул меня к столу, а я оказалась практически сидящей на столешнице, я потянулась к ящику и открыла его. Машинка для тату все еще лежала там.

– Ты умеешь ею пользоваться? – спросила я.

Юла хмыкнул.

– Еще бы!

– Набей мне что-то.

– Это больно.

– Я знаю. Я хочу. Набей.

– Что?

– Стрелу. Как у тебя.

Он провел пальцем по моему предплечью и вопросительно поднял бровь. Я покачала головой.

– Ниже.

Он спустился пальцами по ключицам и остановился чуть выше груди.

– Еще ниже.

Прошелся легкими прикосновениями по ребрам и задержался на том же месте, где и у него были чернила.

– В самый раз, – заверила я.

– Это символ охотников, – заявил Юла с такой серьезностью, будто пути назад не будет, если мы продолжим. – Стрела со знаком бесконечности в магическом сиянии камня. Мы умираем по-одиночке, но никогда, как общая сила в борьбе против зла.

– Мне нравится это, – заверила я, впервые с момента обращения ощущая настоящую гордость за то, кем стала. Теперь мне еще больше захотелось довести дело до конца. – Я ведь охотница.

Он все водил пальцами и щекоча, и вызывая мурашки. А еще смотрел так глубоко и пронзительно, просто невозможно оторваться от притяжения.

Наш состоявшийся поцелуй прервал скрип двери.

– Ой! – выдал Лом, застыв в проеме со своим лимонным деревом. Хорошо, что я стояла к нему спиной, а стол закрывал все ниже. Но придурка, кажется, совсем не смутил вид наших голых тел. Куда больше его заинтересовал свеженький ремонт. Осмотрев комнату, он присвистнул и вернул завистливый взгляд на Юлу.

– Скажи, куда тебя поцеловать, чтобы получить такую комнату?

Юла указал на него пальцем. Точнее, ему за спину.

– Нахер – в том направлении. Ты верно шел, но сбился с пути.

– Да подумаешь, – заворчал он. – Пойду поцелую Блефа.

– А что, поцелуя с его кулаком тебе мало? – бросила я вслед закрывающейся двери. Он так и продолжит делать грязные намеки о том, за какие заслуги я получила сердце, если не поставлю его на место.

– Дай угадаю, в каждом братстве помимо умника есть еще и клоун, – предположила я. Юла перестал буравить взглядом дверь и хмыкнул.

– Это уже стало классикой. В болгарском братстве их сразу три. Череп, Курт и Кей. Я как-нибудь познакомлю вас. Через лет двадцать.

Я фыркнула. Думаю, он соскучится по своим друзьям намного раньше.

– Кто еще? Расскажи мне.