Ночь опасна

С телом он не прощался, лоб не целовал — не решился. Но к гробу все-таки подходил, и ему показалось, что Нина очень изменилась, хотя лицо не было изуродовано — во всяком случае, никаких ран не было видно. Но выражение… Точнее, отсутствие выражения. Одушевляющая сила исчезла, а оболочку он не узнавал, хотя Олегу казалось, что знал и любил это лицо. Круглый выпуклый лоб, за которым теперь не было ни единой мысли, опущенные ресницы, застывший, задранный кверху подбородок, непривычно, чужими руками подкрашенный полный рот… Олег ничего не узнавал и после очень жалел, что смотрел в лицо покойнице. Прежняя Нина исчезла, как только он взглянул на эту. У него даже не осталось ни одной фотографии — Олег не запасся материалом для воспоминаний, потому что не ожидал, что они так быстро расстанутся. Осталось только это сероватое, замершее среди белых кружев лицо. А потом — длинная колонна разномастных машин, окраинное, открытое всем ветрам кладбище, желтая глинистая яма, суета, женские слезы. И небо над кладбищем — серое, застывшее, тоже как будто мертвое.

А после похорон он поехал к Тамаре — не позвонив, не предупредив о своем визите. Олег загадал — если ее не окажется дома, он больше никогда с ней не свяжется. Просто потому, что все это не имеет смысла. Нина мертва, и даже если найдут убийцу — это ее не воскресит. С Марией все давно кончено. И есть ли между этими женщинами какая-то связь — в сущности, теперь не важно. С их смертью все связи распались. Зачем кого-то искать, к чему строить догадки? Нужно жить дальше.

Но Тамара оказалась дома. Она как раз занималась с очередным учеником, и, когда отворила Олегу дверь, он услышал доносящиеся из комнаты странные, заунывные звуки — будто кто-то пел горестную песню без слов.

— Упражнения для гортани, — пояснила женщина, поймав его удивленный взгляд, — Что-то случилось?

В двух словах он рассказал, что произошло и откуда он явился. Тамара замерла, потом резко, неловко сняла очки. Ее глаза стали влажными и беспомощными. Она пообещала отменить следующий урок, хотя Олег убеждал ее, что такая жертва вовсе ни к чему.

— Нет-нет, я не смогу сегодня заниматься, — в какой-то тихой панике повторяла она. — Ее все-таки убили! Ужасно! А я было поверила, что ей ничто не угрожает! Все это было как-то немного не всерьез… Посиди на кухне!

Она в самом деле быстро разделалась с учеником, позвонила еще кому-то и, наконец, полностью освободилась.

— Честно тебе скажу, — призналась Тамара. — Я ведь так и не ходила больше к Валере. Не могла себя заставить. А сейчас пойду и вытрясу из них все, что можно. Ты ведь меня подвезешь?

…А теперь она курила уже третью сигарету подряд, кашляла и нервно оглядывалась на подъезд. Наконец выбросила окурок в полуопущенное окно и велела трогаться с места.

— Куда мы едем?

— В библиотеку. Не представляю себе, с кем еще можно поговорить. Маша в самом деле ни с кем не общалась — только с коллегами по работе да со мной. Тут они не врут. Ирина Степановна ничего не знает, но, может, Маша звонила кому-то еще?

— А не поздновато ли? — Олег взглянул на часы. — Скоро шесть. Нас туда пустят?

— Меня пустят. Я всех там знаю, сто раз бывала.

…Тамару и в самом деле узнали. Да и самому

Олегу показалось знакомым лицо женщины, которая вышла к служебному входу, когда Тамара позвонила ей по местному номеру. Оказалось, он видел ее на похоронах Марии.

— Сто лет ты у нас не была, — вздохнула Александра — так звали эту немолодую сухощавую даму в рабочем голубом халатике. — Зайдешь? Надеюсь, чаю выпьешь? А этот молодой человек с тобой?

— Олег, мой приятель, — скромно представила его Тамара. — Можно нам а хранилище? Я бы ему показала ваше «подземелье ведьм»!

— Нет, сейчас нельзя, там такое творится… — расстроилась та. — У нас уже целый месяц идет учет. Ты не представляешь, сколько мы книг переворошили. Посидим в служебке?

Тамара охотно согласилась. В подвальной комнате с низкими сводчатыми потолками было очень холодно — крохотный обогреватель едва тянул. За низким окошком, расположенным под самым потолком, слышался шум скребка — дворник чистил от свежего снега внутренний двор. Александра извинилась за скромное угощение — оно состояло из жестких бледных сушек.

За первой чашкой жиденького чая гости выяснили, что сегодня на работу вышли всего две сотрудницы хранилища — по случаю выходного дня.

— А завтра будут все. Ты что — по делу?

— Откуда вы узнали? — удивилась Тамара.

— Да ты очки надела! — засмеялась сухонькая дама. — Томочка, ты не представляешь, до чего все по тебе видно. Когда случается что-то серьезное — ты всегда в очках!

Олег и сам успел заметить эту особенность. Это неосознанная причуда Тамары очень его забавляла. Молодая женщина тоже засмеялась и смущенно сняла очки:

— Да, в общем-то я по делу. Это все из-за Маши… Знаете, убийцу ведь так и не нашли.

— Знаю-знаю, — кивнула та. — Думаю, что и не найдут.

— Почему?

— Где же его искать? Думаю, что убили-то ее, бедную, случайно. Мало ли пьяных, наркоманов… Просто хулиганья. И свидетелей, наверное, нет.