Ночь опасна

— Она бы поехала, если бы твоя подруга привела какие-то веские аргументы!

— Например?

— Например? — И не медля ни секунды Тамара повторила то, что говорила и раньше: — Если бы ее позвали на помощь! Нина ведь позвала на помощь тебя, именно тогда — той ночью! И ты туда поехал, хотя тоже удивлялся!

Олег окончательно растерялся. Попробовал объяснить, что Нина не упоминала о том, что звала на помощь кого-то еще. Сказал, что та с самого начала полагалась исключительно на него, говорила, что больше ей не к кому обратиться…

— Она могла соврать! — бросила Тамара. Хмуро взглянула на него и неохотно извинилась: — Прости, вырвалось. Но знаешь, что я скажу? Не зря твоя подруга так боялась любого упоминания о Маше! Она в самом деле считала себя виновной в ее смерти! И решила молчать, когда поняла, что Машу убили вместо нее!

И тут у него в памяти эхом отдались оброненные Ниной слова: «Если ее убили из-за меня, то это все равно что я ее убила. Я ее убила».

Глава 13

Расставляя чашки, Тамара сообщила, что вареньем ее всегда обеспечивала свекровь. И эта смородина тоже ее изготовления.

— Когда я развелась с Валерой, она стала варить варенье прямо у меня. Мы шли на рынок, покупали ягоды, вместе мыли, вместе закручивали. Она работала на два дома, но была так счастлива, что кому-то нужна!

Олег слышал ее сквозь какой-то туман и оценить замечательное варенье мог с трудом. Только теперь, уйдя затылком в мягкую спинку дивана, он понял, как устал. «Ужасно долгий день, просто бесконечный. Когда я был на кладбище — неужели этим утром? Тогда была грязь, желтая глина, а теперь там, конечно, только снег. Уснуть бы, прямо здесь… И почему я не поехал домой!»

Но Тамара настояла, чтобы они отправились к ней. Она непременно хотела, чтобы Олег посмотрел старые семейные альбомы, которые покойная свекровь некогда отдала ей на хранение.

— Там столько снимков десятилетней давности! Ты сможешь узнать на них свою Нину?

Оказалось, что Тамара предоставила Маше в распоряжение целый стенной шкаф. Это был вынужденный шаг — когда Лика переехала к Валерию со всеми вещами, выяснилось, что места для них не хватает. Сперва по углам тесной квартиры стояли сумки и коробки, потом новая хозяйка стала потихоньку вытеснять старую. К ней переходили полка за полкой, шкаф за шкафом. Мария оказалась перед неизбежным выбором — или выбросить свои старые, но дорогие как память вещи, или куда-то их перевезти. Тамара предложила ей устроить склад у себя на квартире.

— Конечно, в такой квартирке троим тесновато, — сказала она Олегу. — Но когда там жила не Лика, а я, места хватало для всех.

Стенной шкаф был забит до отказа. Олега шатало от усталости, и он ничего не мог толком рассмотреть. Ему показалось, что там преобладали книги и связки бумаг. Одежды не было совсем, никаких ценных предметов он не заметил. Тамара извлекла с верхней полки два распухших ободранных плюшевых альбома. Когда-то на них были металлические уголки, но они давно отклеились и потерялись.

— Ищи свою подругу, а я сделаю чай. — И Тамара исчезла на кухне.

Чужая жизнь высыпалась ему на колени потоком фотографий. Старики и младенцы, знакомые, но почти неузнаваемые московские улицы — той поры, когда его еще и на свете не было. Солдаты и невесты, школьники, молодожены… У Олега слипались глаза, и он перелистывал страницы больше для видимости — чтобы Тамара его не упрекала.

«Она старается из самых добрых побуждений, но как же я вымотан! Больше нет сил! Еще в прошлое воскресенье я ухватился бы за эти альбомы, а то, что мы узнали в библиотеке, лишило бы меня сна. Но теперь… Мне все равно».

— Ну где же ты ищешь? — расстроилась Тамара, присаживаясь рядом и отбирая у него альбомы. — Нины здесь быть не может! Нужно смотреть восьмидесятые годы, самый конец. Кстати, это я!

Она показала ему отдельно лежавший снимок, изображавший худенькую рыжую школьницу в массивных, почти уродливых очках.

— Какая я была смешная! — протянула Тамара, поднося снимок ближе к глазам. — Мне эта фотография не нравится, но Маша попросила для альбома именно ее. А вот наша свадьба, но это неинтересно.

Она быстро прикрыла страницу ладонью и смущенно улыбнулась:

— Мы слишком далеко залезли. Назад… Ну вот, примерно то, что нужно.

Это были любительские снимки, сделанные обычной «мыльницей». Почти все они изображали какие-то застолья, и глаза у пирующих были как на подбор, пугающего кроличьего цвета. И все-таки Олег без труда узнал на одном из снимков совсем молоденькую Нину. Он испытал нечто вроде потрясения — эта худенькая, неловко позирующая девушка слишком сильно отличалась от женщины, которую он встретил год назад. Тогда, в свои двадцать лет, Нина была коротко острижена, носила какую-то невзрачную, дешевую одежду и почти не красилась.

Тамара тоже ее опознала:

— Смотри, вот она! А вот еще, в профиль, и Маша сидит рядом с нею! Видишь, как она тогда выглядела? Совсем еще молодая, красивая. А Нина ничего не рассказывала о своей работе в библиотеке?

Олег пожал плечами: