Ночь падших ангелов

— Ушам своим не верю! А впрочем… — Кирилл задумался, а потом заговорил, скорее размышляя вслух, чем делясь с Аглаей: — Он тут недавно пытался сделать вклад в моем банке. Да еще какой! На сумму, превышающую наличность самого банка, не пущенную в оборот. Я еще удивился, где он такие деньги нашел? А оно вон где, оказывается! Хорошо устроился, нечего сказать! Но это побочное. Главное, что я ему отказал. Теперь об этом вдвойне не жалею! Потому что попытка вложить деньги была сделана точно неспроста. Я — тертый калач, мне эта схема известна: берешь на вклад наличные, пускаешь их в дело, а тут появляется владелец и требует все срочно вернуть, пусть даже с потерей процентов. Но, поскольку в банке нет такой налички, так как основной капитал должен все время работать, а не лежать, то сразу вернуть вклад хозяину не получается: его вначале надо из оборота изъять. А на это требуется время. Владелец деньги ждать отказывается, а дальше схема проста: он предъявляет иск, банкротит банк и на вполне законной основе прибирает его к рукам. Так это что, выходит, Кеша после моего отказа решил иными путями следовать? Скорее всего, у него на примете есть другие способы захвата банка, только для их реализации надо меня с дороги убрать, как основного владельца.

— Я не знаю, что им может руководить, — честно сказала Аглая. — И мне уже пора ехать, Кирилл, правда! Меня очень ждут. Но теперь, если только у меня появятся еще какие-то новости, я буду вам их сразу сообщать прямым звонком, обещаю. А вам пока есть смысл как можно реже выбираться из дома. И еще не поддаваться на провокации с девочками, потому что они тоже есть на вооружении у Ноздрева, такие, что вполне способны втереться в ваше окружение, — она вкратце рассказала ему про духи «падших ангелов».

— И за это тоже спасибо, — сказал он, внимательно ее выслушав. — И все же, Аглаечка, я бы очень хотел лично пообщаться с вашим информатором. Готов заплатить ему за нашу беседу, сколько он скажет.

— Я дам вам знать, если появится такая возможность. Пока же я и сама не могу с ним встречаться. Информацию он стихийно передает через третьи руки, — последние слова Аглая говорила, уже поднявшись и сделав шаг к двери. Больше Кирилл не пытался ее удерживать.

— Аглаечка, вы для меня загадка, — сказал он, проводив ее до ворот и на прощание галантно целуя руку. — Даже предположить не могу, чем однажды вы еще окажетесь способны меня удивить.

— Удивить не обещаю, но вот еще два совета могу дать, они мне только что пришли в голову. — Аглая покосилась в сторону работников, севших пить чай за садовым столом. — Повара не нанимайте пока. И старайтесь в разных ресторанах обедать, не делая предварительный заказ. А еще поищите в своем окружении кого-то, кто в последнее время стал вдруг религиозен. Люди ведь, руководствуясь своими убеждениями, порой бывают способны сделать даже больше того, что сделали бы за хорошие деньги.

Высказавшись, Аглая коротко попрощалась с Кириллом и почти бегом направилась от ворот к тем зарослям, за которыми терпеливый Генка, наверное, уже терял последние крохи этого самого терпения. Но у нее теперь было, что ему рассказать об этой вынужденной задержке в пути! И ему, и Ярополку, уже успевшему, как выяснилось, заснуть в ожидании назначенной встречи. Но, разбуженный, он стал слушать новости с неменьшим интересом, чем Генка, с которым у Аглаи не было возможности поговорить в дороге, сидя за его спиной на стремительно несущемся мотоцикле.

14

Вечером Арсений, не успевший с Ромкой даже словом перекинуться после утреннего выхода из трапезной, буркнул ему:

— Спасибо. Я — твой должник.

— Не бери в голову. — Уставший Ромка вытянулся на кровати всем телом и попытался отмахнуться от собеседника, но не тут-то было. Убедившись, что брат Иван надежно застрял во дворе, совершая ежевечернюю дополнительную молитву по собственному почину, Арсений снова обратился к Ромке:

— Только вот непонятно мне, а зачем ты вообще это сделал?

— Тебе честно сказать? — поинтересовался Ромка, даже не открывая глаз.

— Честно, конечно. Абы что я и сам мог себе выдумать, не задавая вопросов.

— Ну, если честно, то мне люди еще на рынке до одури надоели. И я очень хочу от всего этого отдохнуть, а тут ты со своими «зачем» да «почему» в тишину ко мне лезешь.

— Будет тебе тишина. Сразу, как только ответишь. Я мутной воды, знаешь ли, не люблю. И предпочитаю точно знать, кто есть ху.