Ночь Патриарха

Чтобы сохранить лидерство, учитывая уроки «вождя мирового пролетариата», Патриарх добился раскола Третьего Интернационала, и вообще исключил из него многих, из имевших там большинство социал-демократов. В силу этого они и коммунисты пошли на выборы немецкого парламента раздельными списками. Но Патриарх не учёл состояния в то время немецкого общества, униженного и разорённого грабительскими условиями Версальского договора. Неожиданно для всех и даже для него самого, Гитлер, игравший на струнах уязвлённого самолюбия немцев, обещав им реванш, и этим нашедший отклик в их сердцах, в январе 1933 года выиграл выборы в парламент. За нацистов было отдано 11,7 миллионов голосов избирателей, в то время как социал-демократы получили немногим более семи миллионов, а коммунисты — вообще менее шести.

Если бы коммунисты и социал-демократы не размежевались, а пошли бы на выборы общим списком, то фюрер не получил бы власть законным путём из рук канцлера Гинденбурга, и тот бы после долгих сомнений ни уступил настояниям крупных промышленников, видевших в приходе к управлению страной воинственного Гитлера хорошие перспективы развития для своих отраслей.

Поскольку Гитлер совсем не был готов к этому, его штурмовые отряды, нацеленные на насильственные меры по захвату власти и состоящие в большинстве из отпетых головорезов, а зачастую вообще из уголовников, оказались не у дел. Его коричневорубашечники по-прежнему разбойничали, маршировали с угрожающим видом по улицам городов, пугая население, мешая созданию нового облика фюрера, доброго и мудрого вождя народа.

И тут Патриарх понял, что они с Гитлером родственны по духу: фюрер однажды устроил «ночь длинных ножей» и перерезал спящих штурмовиков вместе с их шефом, своим старым другом Рэмом. Придя к власти, Гитлер на всякий случай вообще ликвидировал должность канцлера Германии.

Ленин и Гитлер — очень похожие друг на друга, оба лживые, бесноватые, жестокие, беспринципные — были его вдохновителями, вождями-учителями, с которых он брал пример, которые, как и он, понимали, что для диктатора не могут существовать такие устарелые понятия, как дружба, благородство, верность слову, порядочность, благодарность, сострадание к поверженному врагу. Эти библейские понятия имеют значение для простого обывателя, а для великих вождей они не существуют — у повелителей иные мерки, другая шкала ценностей.

Патриарх велел Ежову достать для него «Майн кампф» на русском языке и убедился, что они с фюрером «одной крови». Один был хозяином огромнейшей страны, другой — покорителем Европы. Это были два врага — два соперника-конкурента, оба были во власти мечты завоевания мира и оба готовились к грядущей войне за осуществление этой великой мечты.

Гитлер начал вначале осторожно «пробовать Европу на зуб». Но после того как Европейские страны проглотили «аншлюс» Австрии и раздел Чехословакии, фюрер решил, что может позволить себе всё. Наивные интеллигентные европейцы полагали, что Мюнхенское соглашение по растерзанию Чехословакии решило все противоречия, и самоуверенный недальновидный премьер-министр Чемберлен по возвращении в Лондон хвастливо заявил: «Я привёз вам мир!».

А Патриарх был лучшим психологом, чем эти выродившиеся аристократы. С самого начала он понимал, что со стороны фюрера это был только тактический ход и, пожертвовав Чехословакией, Европа ещё больше подогрела аппетит Гитлера.

Уже тогда Патриарх был уверен, что рано или поздно Германия и Россия столкнутся друг с другом. В СССР началась постепенно набиравшая силу массированная идеологическая подготовка к грядущей войне. Была отодвинута на задний план великая идея интернационализма, но зато вытащена из пыльной кладовой и возрождена забытая с царских времён идея великодержавности России.

Задействованы были все средства информации: поэты и композиторы создавали патриотические воинственные песни, которые потом озвучивались по радио, исполнялись на концертах, разучивались в школах и клубах. В кинотеатрах шли фильмы с военной тематикой. На предприятиях создавались кружки боевой подготовки; молодёжь училась стрелять, чтобы получить значок «Ворошиловский стрелок», сдавала нормы ГТО — «Готов к труду и обороне». Профессии лётчика и танкиста стали самыми популярными. Страна жила под девизом известной песни: «Если завтра война, если завтра в поход, будь сегодня к походу готов!»

Европа была на время успокоена Мюнхенским соглашением, но только не Патриарх. Поскольку они с фюрером были «одной крови», братья по духу, то лучше понимали друг друга, чем эти простодушные европейцы, культивирующие такие архаичные понятия, как благородство, порядочность, верность данному слову.

И Польша, отхватившая по Мюнхенскому соглашению кусок растерзанной Чехословакии, наивно ликовала, даже не подозревая, что именно она станет следующей жертвой алчного фюрера.