Ночь последнего дня

Зато на следующий день у меня появилась Машка. Не одна, с Антоном. Он чувствовал себя не в своей тарелке и за все время произнес десяток слов, зато Машка выглядела абсолютно счастливой.

— Он переживает из-за Борьки, — шепнула она мне, когда я готовила гостям кофе. — Борька сам не свой. Он, кажется, всерьез влюбился. А Тони чувствует себя виноватым.

— В чем?

— В том, что все так получилось. Если бы он не пригласил Олега…

— Глупости, тот сам пришел.

— Конечно. Тони считает, что Рахманов сделал это нарочно, чтобы позлить Борьку, и он действительно переживает.

Антон пил кофе с очень серьезной миной и старался не встречаться со мной глазами, но поглядывал на меня украдкой, я чувствовала его взгляд, что меня раздражало. В общем, когда они собрались уходить, я не стала их задерживать.

Машка меня беспокоила — она смотрела на этого парня с откровенным обожанием. А я гадала, что он принесет в ее жизнь? Пока Ник не интересуется, как она проводит время. А если интерес появится? Неизвестно, что придет ему в голову. А главное — как все это отразится на Машке?

Периодически в ее жизни появлялись мужчины, на вечер, от силы на два.

— С мужчинами надо заниматься любовью, — пожимала она плечами. — А меня при мысли об этом тошнит.

Я видела: с Антоном у нее все по-другому, — не знала, радоваться или бояться. А если она для него мало что значит? То есть он может думать, что влюблен, но когда все узнает… В общем, Машкино появление радости не принесло.

Всю ночь я изводила девок Бетховеном, до утра просидев у Виссариона.

— Ты влюбилась, — заявил он с серьезной физиономией.

— Ага. А он меня бросил.

— Идиот.

— Конечно. Но я все равно страдаю.

— Может, тебе неинтересно, но твой парень приходил в кабак, где убили журналиста, с твоей фоткой. Показывал ее бармену, спрашивал, не видел ли тебя кто.

Я очень надеялась, что на моем лице никаких эмоций не отразилось.

— Зачем ему это? — все-таки спросила я. Конечно, я не ждала ответа, но что-то я была должна сказать.

— Не знаю. Он ведь журналист. Говорят, погибший был его другом.

— Допустим. Только при чем здесь моя фотография?

— Менты ищут женщину. Говорят, того парня убили из-за нее. А еще говорят, что парень был кое-кому не угоден. Убийца скончался в тюрьме, и девка ментам теперь вдвойне интересна.

— Занятно, но я так и не поняла, я-то тут при чем?

Виссарион пожал плечами и уткнулся в книгу, предоставив мне возможность ломать голову в одиночестве. Я подумала позвонить Борьке. Позвонить, конечно, можно, только что я ему скажу? Спрошу, какого хрена он лезет в мои дела? То-то. Хм, а откуда у него моя фотография? Впрочем, фотография как раз не проблема. Мог щелкнуть меня так, что я и не заметила. Но как он догадался? Как это вообще пришло ему в голову? Он видел меня с Ником, а приятель из прокуратуры разнюхал, что Витька был как-то с Ником связан? Что ж, человеку с фантазией и столь скудных сведений достаточно. Если Ник узнает… Черт, что же делать? В самом деле позвонить? Но я тогда только укреплю его подозрения… Я впала в глубочайшую задумчивость, чем порадовала девок — им осточертел Бетховен.

* * *

Звонок Рахманова через два дня вызвал целый всплеск эмоций. Услышав его голос, я сначала замерла, а вслед за тем улыбнулась, едва удержавшись, чтобы не взвизгнуть от радости. Вот тут-то и выяснилось, что я ждала его звонка, все еще надеясь, хотя и заранее смирившись с поражением. Конечно, он мог сейчас звонить, чтобы просто поставить меня в известность: мол, наваждение прошло… Но с моей точки зрения, тогда и утруждать себя не стоило. Тем более что я ему не звонила и не позвонила бы, так что наши отношения сами собой сошли бы на нет.

— Привет, — сказал он. Голос звучал весело, и, опережая возможные вопросы, Олег сообщил:

— Меня не было в городе два дня, приехал только сегодня.

— Отлично.

— Ты мне не звонила.

— Забыла, наверное.

Он засмеялся.

— Ни за что не поверю. Ты очень гордая, да?

— Скорее, умная. Если мужчина не звонит сам, значит, мой звонок будет некстати.

— Ты — женщина моей мечты.

— Не сомневаюсь.

— Что с твоей работой?

— Неделя еще не прошла.

— Значит, у тебя полно свободного времени, и ты не откажешься сегодня пойти со мной.

— Не откажусь. А куда?

— Сегодня мой друг устраивает прием. На самом деле ужасно скучное мероприятие. Но идти необходимо. Вот я и подумал, отчего бы не сделать себе приятное и не взять тебя с собой? По крайней мере, не потрачу время впустую. Что скажешь?

— Терпеть не могу приемы, особенно скучные. Правда, я ни на одном не была, но уверена: мне не понравится.

— Разве ты не способна пострадать два часа ради меня? При первом удобном случае мы смоемся и где-нибудь напьемся. Вся эта бодяга начнется в семь. В половине седьмого я за тобой заеду. Кстати, у тебя есть вечернее платье? Нужно что-нибудь сногсшибательное. Хочешь, пришлю своего шофера, он прокатит тебя по магазинам…

— У меня есть драные джинсы. Может, не сногсшибательно, зато оригинально.

— Это было бы забавно, — засмеялся он. — Так присылать шофера?

— Перебьюсь.

— В чем бы ты ни была, ты будешь прекраснее всех, — заверил он, а я усмехнулась.