Ночь последнего дня

— Да? А чем ночью занималась? — Вопрос можно было счесть риторическим, но мне он таковым не показался, особенно в свете недавней гибели Гороха.

— Не люблю рано вставать, — ответила я как можно естественнее. Ник кивнул и устроился рядом.

Вереница машин покинула склад. Сначала выехал джип, затем грузовик, снова джип, замыкала вереницу машина, на которой мы сюда прибыли, вел ее Розга. Должно быть, отгонит подальше и сожжет вместе с трупом. Хоть дорога и была пустынной, кто-то нас видел и непременно запомнил. Убытки, точнее — такие убытки, Ника не пугали, груз в фургоне стоил немалых денег, которые с лихвой окупят дополнительные затраты.

— Ну, что, — сказал Ник, поднимаясь, — и нам пора.

Если честно, я почувствовала себя неуютно. Может, я просто еще не в курсе и это последние минуты моего пребывания на грешной земле.., моего грешного пребывания на земле, так, пожалуй, правильнее. Я встала, стараясь не смотреть на Ника, мне не хотелось его радовать, не хотелось, чтобы он заметил страх в моих глазах. Я пошла впереди, спиной чувствуя его взгляд. Я уже стояла вплотную к его машине, а ничего не происходило. Ник распахнул дверцу со стороны водителя, сел и недовольно взглянул на меня.

— Я долго буду ждать?

Я устроилась рядом с ним, решив, что сегодня мне повезло. Впрочем, радоваться еще рано.

Мы выехали на шоссе. Ник ловко лавировал в потоке машин. Он продолжал размышления вслух, то есть гадал, кто мог подложить нам свинью, и даже интересовался моим мнением. Оно у меня отсутствовало, но я усердно изображала интерес и тоже поучаствовала в гадании.

Необыкновенная покладистость Ника настораживала, и я не спешила вздыхать с облегчением, даже когда машина оказалась в городе. На светофоре он свернул, и я озадачилась, куда мы едем. Вскоре мы оказались во дворе двенадцатиэтажного дома и притормозили возле первого подъезда. Я взглянула вопросительно, а Ник сказал:

— Здесь квартира Гороха.

Что тут понадобилось Нику, для меня загадка, раз, по его собственным словам. Горох нас покинул. Еще большая загадка, что тут делать мне. Ник вышел из машины, кивнув, и я тоже вышла. Кодовый замок на двери был сломан, в подъезде отвратительно воняло. Я невольно поморщилась, а мой спутник усмехнулся:

— В таких домах живут пролетарии, не самое подходящее место для профессорской дочки.

Профессорская дочка — одно из моих прозвищ, данных мне Ником. Впрочем, мой отец действительно профессор, преподает в университете. Ника это почему-то очень смешило, а мне на его насмешки было наплевать. Когда мы зашли в лифт, я все-таки спросила:

— Что ты собираешься делать в его квартире?

— Хочу, чтобы ты взглянула на труп. Вдруг появятся идеи.

— У меня сроду не было идей.

— Все когда-нибудь бывает в первый раз, — миролюбиво прокомментировал он, потом придвинулся ко мне и начал лапать. На мой взгляд, Ник чересчур увлекся. Очень может быть, что мы надолго зависнем между этажами, это, кстати, в его стиле. Но тут лифт замер, Ник от меня отлепился и спокойно покинул его, буркнув:

— Шевелись.

Дверь квартиры он открыл своим ключом, на ходу объясняя:

— Когда я приехал утром, дверь была не заперта, ключи валялись на тумбочке.

— А если менты уже… — начала я, но он перебил:

— Горох пролежит здесь не один день, прежде чем кто-то хватится. Если только соседей не доконает вонь, но, судя по всему, они к ней привыкли.

Мы вошли в квартиру, Ник пропустил меня вперед.

— Где он? — спросила я, когда Ник запирал дверь.

— В кухне.

Горох лежал на полу лицом вниз. Ноги согнуты, точно он перед своей смертью стоял на коленях, правая рука откинута в сторону, левая под телом. Лица я не видела, вокруг головы лужа крови, которая успела загустеть.

— Ну, как тебе? — спросил Ник.

— Скверно, — пожала я плечами.

— В самом деле? — Он вроде бы удивился, что в свою очередь удивило меня.

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, я подумал, что это зрелище должно тебя порадовать.

— С какой стати? — Я понятия не имела, куда он клонит, но почувствовала беспокойство.

— Я считал, ты не испытывала к парню добрых чувств. Мне даже казалось, что ты его ненавидишь. Разве не от него тебе больше всего досталось? По-моему, он тогда проявлял исключительную изобретательность.

Сообразив, о чем он говорит, я почувствовала, как холодок прошел по спине. Воспоминания, которых я тщательно избегала, мгновенно вернулись, и стало трудно дышать.

— На самом деле больше всех доставал меня ты, — зло ответила я. — Не знаю, что пришло тебе в голову, но к его смерти я не имею отношения.

— Конечно-конечно, — с готовностью согласился Ник. — Но я все-таки надеялся, что это зрелище тебя порадует.

— Ты сукин сын, — не выдержала я.

— Разумеется. Ну что, есть какие-нибудь соображения?

— Он знал убийцу. Иначе бы не впустил его в дом. — Ник согласно кивнул. Непонятно, зачем ему понадобилось выслушивать очевидное. — Он его не опасался, оттого и повернулся спиной. Единственное, что смущает, его поза.

— Да? А что в ней такого особенного?

— Похоже, Горох стоял на коленях, убийца подошел…

— Интересное соображение.

— Ага. С какой стати Гороху вставать на колени?