Ночь поцелуев

— О, ему мы скажем правду, — беззаботно отмахнулась Генриетта, — и притворимся, что нуждаемся в помощи. Уверена: парень сразу бросится тебя спасать. Конечно, легкомыслия он не одобрит, но, дорогая, ты же сама призналась, что мечтаешь о супруге, который никогда не собьется с пути. Данте не обманывал даже в детстве, когда играл в каштаны. И не обращай внимания на экзотическое имя: к Италии наш джентльмен не имеет ни малейшего отношения, — да и по характеру самый настоящий Джон: ничего яркого.

Сразу вспомнился эффектный, полный неожиданностей принц, и Кейт постаралась поскорее прогнать непрошеный образ.

— Ваш протеже кажется безупречным, — твердо заметила она, — тем более что давно известно: яркие личности опасны.

— И в деньгах он не нуждается, так что можешь не беспокоиться: за приданым охотиться не станет.

— Не беспокоюсь, потому что уверена: в отношении моего приданого вы заблуждаетесь. — Кейт ответила, словно извиняясь. — Я долго об этом думала. Если бы мама оставила состояние, то наверняка предупредила бы меня. Отца частенько не было дома, и мы сидели вдвоем. Она учила меня вышивать, правильно пользоваться вилкой и ножом и даже кланяться королеве.

— Бедняжка так долго болела, — вздохнула крестная. — Наверное, просто не успела обо всем рассказать.

— Да, силы уходили, и она постепенно становилась все слабее и слабее. — В горле у Кейт застрял ком. — Но все равно о плохом я не думала, а однажды утром зашла и увидела, что она лежит в постели… мертвая.

— Сейчас расплачусь. — Генриетта отвернулась.

— Нет-нет, не надо. — Кейт тяжело вздохнула. — И все-таки не сомневаюсь, что о приданом она бы мне рассказала.

— Надеялась, что еще не поздно, — покачала головой леди Роут. — Все мы думаем, что впереди есть время. Кажется, в запасе немало дней и ночей, а потом внезапно приходит конец. — В голосе ее послышалась такая острая боль, что Кейт закусила губу. — Первый муж был намного старше меня, и я вела себя совсем не так, как положено молодой жене. Но это вовсе не означает, что я его не любила. Любила. Когда он умер, выла дни напролет. Да-да, выла — иначе и не скажешь. Ненавидела себя за каждое мгновение, проведенное вдали от него.

— Мне очень жаль. — Кейт осторожно прикоснулась к ее руке.

— Да, так оно и есть. — Генриетта повернулась и посмотрела на нее сухими блестящими глазами. — Нам не дано знать, сколько времени отпущено на близких. Даже твой мнимый жених, который так важно раздувает грудь в импозантном лиловом жилете, завтра может исчезнуть.

— Виктория была бы безутешна.

— Разумеется, — нетерпеливо согласилась крестная. — Я не об этом, а о том, что мы живем и не помним, что конец может настать в любой момент. Твоя мама не думала о смерти, потому что любила тебя. Позволяла себе забыть о плохом и радовалась каждому дню. Разве это не счастье? Потому и не успела сказать о деньгах — знала, что они есть, и не беспокоилась. Другой вопрос, почему ничего не сказал Виктор.

— После смерти мамы отец упомянул, что она оставила мне наследство, но от переживаний я замкнулась в себе и не хотела ничего слушать, а уж тем более обсуждать. Ну а он горевал недолго: не прошло и двух недель, как привел в дом Марианну. А через несколько месяцев умер и сам.

— Мужчины всегда так поступают, — с досадой заметила леди Роут. — Умудряются умереть в самый неподходящий момент.

Подруги вышли из лабиринта и увидели, что сад наполнился элегантной публикой.

— Данте очень похож на Бартоломью, — неожиданно сообщила она. — Если помнишь, так звали моего первого мужа, предпредшественника Лео. Ах, он был чрезвычайно достойным джентльменом! Давай найдем твоего будущего жениха, спрячемся в укромное местечко, и я расскажу ему твою историю.

— Подождите! — Кейт схватила крестную за руку. — Не хочу встречаться с ним в таком виде!

— А в каком же виде ты готова с ним встретиться? — Генриетта насмешливо вскинула брови.

— Только не в этом парике!

— Он намного лучше вчерашнего, — успокоила леди Роут. — Должна признать, что вишневый цвет тебе к лицу. К тому же насыщенные оттенки сейчас в моде.

— Нельзя ли подождать до тех пор, пока я снова не стану собой?

— Ни в коем случае, — отрезала благодетельница. — Данте того и гляди сделает предложение Эффи Старк, а ведь ей почти восемьдесят! Точнее, двадцать два.

— Но мне двадцать три! — в отчаянии воскликнула Кейт.

— О, прости, я забыла. Но она совсем сошла с ума: начала приставать к лорду Бекхему под столом, представляешь? И он ткнул ее вилкой. Нет, кажется, это она его ткнула. А потом Бекхем всем рассказывал, как подумал, что под стол забралась собака и начала грызть его брюки. Не хочу подпускать авантюристку к бедному Данте даже на пушечный выстрел!

— А я не хочу встречаться с вашим протеже до того, как приеду в Лондон.

Генриетта повернулась и пристально посмотрела на крестницу.

— Да, — потупилась мисс Долтри. — Надеюсь предстать перед мистером Данте в более убедительном образе.

— Он не мистер Данте, — обиженно поправила леди Роут. — Он Данте Эдвард Эстли, лорд Хатауэй.