Ночь, прожитая трижды

— Сказал! После Куликова. — Подполковник оперся на лопату. — Ты того… имей в виду. Дело все равно вам передадут…

У Цуканова были более важные заботы.

— Только один труп?

— Один. Могло быть и больше. У нас тут обстановка серьезная…

— А как началось?

Уборщик задумался.

— Сначала молодого мужика обшарили. Прямо тут, на платформе. Это еще до последней электрички…

— А кто?

— Двое. Он на лавочке заснул. Ты в курсе?

— Впервые слышу…

— Ну!

Цуканов заверил:

— Никто не говорил.

— Ну там сегодня на дежурстве этот… Майор… — Отставник въедливо следил за коллегами. — он кого угодно сплавит…

— Что у него взяли?

— Бумажник, деньги. Он ко мне подходил. Спросил, кого я видел…

— Ясно. Ты посоветовал меньше пить…

— Точно.

— Приметы рассмотрел?

— Они далеко были. Считай, на другом конце платформе…

Ничего нового узнать не удалось. Кириллыч повторил все, что Цуканов уже знал от Игумнова:

«Двое… То ли к электричке бежали, то ли только что из нее выскочили…»

— … Не видно из-за пассажиров. Тут еще помощник машиниста окликнул. Поздоровкался… Электричка была последняя, на Каширу…

— А что потерпевший?

— Как был на лавочке, так и остался…

— Молодой?

— Молодой. В очках, коренастый. В вязанной бандитке на голове. Он подходил потом.

— Откуда он?

— Не сказал. И я его не видел…

Цуканов погасил сигарету.

«Верно, Качан при нем мало работал…»

На всякий случай спросил:

— Ты Качана знаешь — старшего опера?

— Нет. Пришел, наверное, когда меня уже не было… — Коллега не придал значения вопросу, думал уже о другом. — Тут такие вещи происходят… Раньше, когда был начальником, только по ориентировкам и представлял…

— Сейчас на тебя внимания не обращают…

— Именно! Потому и творят…

— Тут недавно мужика похитили. Веришь?! — Кириллыч неожиданно разговорился. — С площади. Прямо при мне…

— Во дают… Давно?

— Неделю назад… Вот там, — он показал на крайние освещенные палатки вблизи платформы. — Там хлебная, а рядом эта… «Азас»!

«Палатка, в которую с вечера заходил Качан!..»

— Рядом «фиат»- серебристый, навороченный…

Цуканов не пропускал ни одного слова.

— Я как раз хлеба купил, возвращаюсь… Мужик этот впереди меня шел. Подошел к «фиату», достал ключи…

— Надо же…

— Впереди стоял черный «джип»… Знаешь, похож на сундук, стекла затемненные… Смотрю: из него с двух сторон. Четверо…

— В какое это время? Ночью?!

— Ночью! Как сейчас. Наставили пистолеты… Мужик и пикнуть не успел. Схватили, сунули в «джип» и…

Цуканов был весь внимание:

— Ну дела…

— А теперь самое интересное, Цуканов! Рядом с «джипом» стоял ППГ милицейский патруль! Патрулисволочи! Все видели! И ни один не вышел…

* * *

Палатку Цуканов нашел быстро.

«Азас» не отличался от десятка других таких же. Освещенные витрины.

Яркие коробки, бутылки, свежие южные фрукты. Иллюзия новогоднего праздника…

Цуканов вспомнил. Както летом брал здесь ящик пива «Карлсберг». Торфушки — молоденькие девчонки с острыми язычками — понравились.

— Дядечка, а менты тоже любят «Карлсберг»? — Та, что побойчее, наблюдала, как Цуканов — одышливый, с брюшком — грузит коробки в милицейскую машину.

— Ментыто и должны пить пиво, дочка. Пиво ударяет менту не в голову, а в…

— В мочевой пузырь…

— В ноги. Чтобы бегать резвее…

Для начала Цуканов постучал в ставень. Окошко открылось. Первым Цуканов разглядел охранника, он стоял у полки. За прилавком сидела девица, с которой они говорили о свойствах «Карлсберга».

Она узнала его:

— А пива вашего не завезли, дядечка…

— «Карлсберг» потом. Поговорить надо. Открой дверь, пожалуйста.

Послышался шелчок поворачиваемого ключа.

Цуканов вошел. Внутри было тесно. Впереди, против двери, виднелся завешенный одеялом закуток.

Пахло горячим разваренным картофелем.

— Как торговля?

— По разному… — Вторая девица освободила застеленный газетой стул.

Этой ночью вообще ничего не наторговали. Стрельба была. Слышали?

Человека убили…

Торгашки оказались словоохотливы:

— Такое творилось. Мы все повыскакивали!..

— Патрули кого-то задерживали…

— Оказывается, тут по ночам народ еще ходит! — подбросил Цуканов.

— Как сказать. Больше ездит.

Постепенно он вышел на заходившего после полуночи «частного детектива».

— Еще Борька был!. Молодой симпатичный…

— В очках…

Речь, несомненно, шла о Качане.

— Наверное, у вас какоето дело к нему?

Продавщица кивнула на охранника.

— Узнать об одном бизнесмене…

— А что за бизнесмен? Может я знаю?

— Коржаков, — охранник вошел в разговор. — Я дал Борьке его визитную карточку…

Цуканов предпочел изучить проблему основательно.

— Принеси мне, милая, баночку чешского…

— Может чего покрепче? Водочки?.. — Левая водка обходилась недорого. Хозяева учили привечать ментов. — Нина, дай ту початую…

Цуканов остановил.

— Лучше пивка.

— Вот, пожалуйста…

Цуканов с треском сорвал пряжку. Припал к отверстию.

— Клево…

Торфушки засмеялись.

Цуканов обнадежил:

— Я знаю одного Коржакова. Может тот?

— Евгений Иванович… — подсказала все та же торфушка. — Он солидный мужик…

Цуканов слушал, не перебивая: никогда не знашь, что потом пригодится.

— Из новых русских. Одет модно. Длинное английское пальто, галстук со «свинками». Стрижка…

— Он был с машиной?