Ночь с братом мужа

- Его… он в общем, в баре был. В тот вечер, когда ты от нас уехала. На улицу вышел, уже на мотоцикл садился… Я не знаю, полиция ничего толком не говорит. На него напали… ударили по… по голове.

Она расплакалась, но как-то тихо, не навзрыд. Просто по лицу безостановочно потекли слезы, глядя на которые, я и сама испытала желание пореветь.

- А камеры? - спросила я, мысленно приказав себе не разнюниваться.

- Там ничего не видно толком… Наташа с ним твоя в тот момент была… точнее, она увидела, как Саша падает, а кто его ударил - не рассмотрела.

Мое сердце заколотилось быстрее. Значит, я была права - Алекс и Ната прекрасно проводили время вдвоем. И подруга скрывала от меня этот факт, как скрыла и то, что Саша пострадал. Но почему? На этот вопрос ответа у меня не имелось.

- Что говорят врачи? Какие прогнозы? - продолжила я расспросы и сразу почувствовала - зря.

Теперь уже Ольга Станиславовна закрыла лицо ладонями и по ее телу прошла судорога, а следом - вторая.

- Я не знаю, что буду делать, если Саша умрет, - приглушенно проговорила свекровь. - Не знаююю… Я так виновата перед ним. Он всегда был на вторых ролях.

Ольга Станиславовна отняла руки от лица и посмотрела на меня глазами, в которых плескался целый океан боли.

- Я сама его ставила на эти вторые роли. А сейчас мне жить не хочется от мысли, что моего мальчика может не стать.

Возможно, мне совсем не стоило лезть туда, куда меня не просили, но и не попытаться разобраться во всем я не могла. Тем более, что так или иначе уже стала частью того, во что меня втянули без спросу.

- Почему вы так относитесь к Саше? Он же точно такой же ваш ребенок, как и Никита, - озвучила я очевидное.

Ольга Станиславовна покачала головой. Поджала губы и отвела глаза, словно ей было невыносимо стыдно.

- Это все Виктор… Он с самого первого дня, как мы познакомились, был одержим идеей построить семейную империю. Мечтал о сыне, который станет его преемником.

- Но ведь он получил то, что желал. Да еще и в двойном размере, - не без удивления проговорила я.

У меня в голове никак не складывались воедино те вещи, которые любому нормальному человеку показались бы не сложнее примера «два плюс два».

- Нет. Нет, Мирочка… Виктор вбил себе в голову, что Александр лишь помеха. Что он будет мешать Никите стать тем, кого видел в нем отец.

Для меня это было настолько абсурдно, что я даже не стала пропускать эту новую информацию через себя. Лишь только спросила:

- Но вы же их мать, Ольга Станиславовна… В ваших силах было подарить обоим сыновьям свою любовь… Ведь если бы Алексу повезло родиться первым, то участь нежеланного ребенка постигла бы уже Никиту, я верно понимаю? - задала вопрос, который по сути был риторическим.

Свекровь снова всхлипнула и отвернулась. Нет, этим она совсем не желала отстраниться и показать, что разговор завершен. Скорее я видела, что Ольга Станиславовна находится на грани. И с каждым произнесенным мною или ею словом эта грань становится все ближе.

- Верно… - шепнула она. - Но все это - лишь моя вина. Я их мама… и когда у тебя будут свои дети, ты поймешь, насколько чудовищным было то, что я сделала и продолжала делать.

Наверно причиной были гормоны, потому что я сидела, вцепившись пальцами в жесткое сидение и чувствовала, что близка к истерике. Но хороши же мы со свекровью будем, если начнем голосить на пару в коридоре реанимации!

- Ольга Станиславовна, вы еще сможете исправить все, что сделано, я уверена, - прошептала я, и этот звук показался мне громче самого надрывного крика.

- Я очень этого хочу, Мирочка! Только бы Саша остался жить…

Она повернулась ко мне, всмотрелась в черты моего лица с такой жадностью, как будто рассчитывала на то, что я сейчас войду в палату к Алексу и воскрешу его из загробного мира.

- Вы давно здесь сидите? - задала я нейтральный вопрос, старательно переводя тему в другое русло.

Все уже было сказано, прибавлять что-либо к озвученному - означало потрошить ту рану, которая не заживет и сама по себе. Поэтому пока беседу стоило завершить.

- Я… не знаю, - выдохнула свекровь.

- Идите и выпейте кофе. Здесь есть неплохой автомат. Как выйдете, пройдете к вестибюлю по коридору. Он там. Хорошо?

Ольга Станиславовна смотрела на меня с таким сомнением, словно размышляла о том, нахожусь ли я в здравом уме или уже нет. Но все же улыбнулась и кивнула.

- Я зайду к Саше? Никто не будет против? - спросила у свекрови, когда та поднялась на ноги.

- Нет… нет, конечно. Обязательно зайди! - сказала она и, взяв сумку, направилась к выходу из реанимационного отделения.

Я решилась далеко не сразу. Несколько минут переминалась с ноги на ногу, прислушиваясь к звукам, доносящимся издалека. И пришла к выводу, что здесь было как-то по-особенному тихо. Словно и впрямь место знало о тех, кто стоял на пороге смерти, и охраняло их покой.

Матовая дверь отъехала в сторону, стоило мне приблизиться к ней, и я, сделав глубокий вдох, прошла внутрь. Меня тут же захлестнуло волной таких эмоций, от которых я забыла, как дышать.