Ночь с четверга на пятницу

Ни Веста Гацкевич, ни Юрий Ярцев не могли так повредить Василенко своими показаниями, как Шурка Голуб. Получается, что бороться теперь надо не только с Тураевым, который и сам по себе дорогого стоит, так ещё и с Аргентом! А ведь Митёк без помощи братьев так и гнил бы на Дальнем Востоке. Теперь же, ко всему прочему, восстал из праха Голуб. «Так пусть же он низвергнется в прах!» — подумал Алексей и тронул брата за плечо.

— Куда ездила Эмилия Рубанова?

— В Щербинку. Помнишь Ленку Карих? Ещё флотилию твою трепала…

— А-а, рыбообработчица-то? У неё тоже дерьма достаточно, особенно в той части, где рыба к японцам и китайцам уплывает. Причём уже после того, как её поймали, — вот что главное! И было там несколько случаев — самые рьяные обличители вдруг получали смертельные травмы. Возможно, у неё есть данные по перевозке иных грузов, — Алексей выразительно взглянул на брата, и тот кивнул. — На каждый роток не накинешь платок. Всегда кто-то что-то да видел. Удобно, конечно, «дурь» на плавбазах возить. Так ведь бабы эти, которые рыбу потрошат, носы свои суют, куда не следует. Ладно, Ленкой Карих тоже займёмся, когда досье заберём. А ведь в ногах валялась, просила устроить её на разделку. Мать старая, дочка больная, внучка маленькая… Верно говорится: «Не делай добра — не получишь зла!» — Алексей тяжело вздохнул. — Когда улетаем, Кирюш?

— Через три часа. — Кирилл допил воду, вытер платком рот, усы. — Но ты дослушай, это интересно. Эмилия, сам понимаешь, в Щербинку не на электричке поехала. Взяла машину мамы и водителя. В результате у домишка Ленки Карих, вернее, её хозяйки, тут же собралась толпа. Наш сотрудник с ребятами Аргента подобрались как можно ближе, но в гвалте и гаме разобрать ничего не сумели. Ну, рыбница чуть в обморок не грохнулась от такого курьера! Эмилия как из гламурного журнала, а Карих — в полушалке и валенках с галошами. Завидую Кольке Шамаеву, что такое увидеть довелось! Девчонка в енотовой шубке, а тётка — в телогрейке! Ладно, поехали назад. Материал, скорее всего, там, в «Рено». Вдруг их неподалёку от МКАД гаишник тормозит. Наши ход сбавили, наблюдают. На всякий случай «братва» Аргенту доложилась. А он как с печки упал: «Это неспроста, сейчас всё изымут, нужно любой ценой отстоять!» «Братва» тут уже на Кольку кладёт с прибором, и с места в карьер — к гаишнику, который как раз «Рено» отпустил. Не задаром, конечно. Колька «корочками» машет, грозно интересуется, почему этот автомобиль тормознули. Они ведь ничего не нарушали! Гаишник, видно, недавно на пост встал — ещё тощий, нервный. Торопится поскорее вложения отбить, а тут, сразу видно, есть чем поживиться. Не ошибся, рубановский водила дал ему на лапу. А тут — совместный патруль ментов и «братвы»! Картина маслом… Рожи, сам понимаешь, у аргентовских соколов не благородные. Гаишник запихал купюру в рот и давай жевать, пробовал даже снегом заесть. Ничего не вышло. Вырвало его, так «братва» не побрезговала, проверила, что там… Оказалось, «пятихатка» и никакого досье. Ну и ржали же они потом всю дорогу!..

— Ох, Кирюш, отвёл я душеньку!

Алексей хохотал так громко и заразительно, что отдыхающие, оставив свои беседы, прислушались с осторожным интересом. У причалов гремели цепи и звенели склянки.

— Полегчало малость, а то прямо… сердце заломило! Да, «Рено»-то потеряли? Что дальше было?