Ночь с четверга на пятницу

— Один экземпляр отдаст, а сколько у него уже сделано копий, да по разным ячейкам распихано? — Алексей уже не видел ни неба, ни солнца, ни моря. — Ты только вообрази, что он там видел, на этой дискете! И какой информацией теперь обладает… Да пока он по земле ходит, я места себе не найду — ведь в любой момент всё может вынырнуть! Я знаю, Кирюш, что ты не любишь мочить понапрасну, но здесь иначе нельзя. Тураев должен исчезнуть внезапно и навсегда, без шансов возникнуть даже в таком виде, как Воронович. Вне зависимости от того, заговорит он или нет… Доходит?

Алексей белыми от гнева глазами смотрел в расширенные зрачки брата, и пот ручьями тёк по его загорелому лицу.

— А если не заговорит? — предположил Кирилл. — Это — фанатик, от него всего жди. Пусть он в мечеть и не ходит, а задатки имеет восточные, и всей предыдущей жизнью это доказал. Кроме того, копий с досье он, скорее всего, ещё не наделал. Нужно получить материал целиком, а уже потом его размножать. Да, кстати, я проверил все московские банки на предмет аренды ячейки для хранения «слива». Ни сам Тураев, ни его мать, ни Райниковы ячейки не бронировали. Когда вернёмся в Москву, получим письменный доклад.

— Вовсе не обязательно он спрячет диск в ячейке! — Алексей взволнованно щипал усы и жевал сын «Пармезан», уже не чувствуя вкуса. — Остаются камеры хранения, сейфы на службе и дома, другие тайники. Всю Москву и область мы не в состоянии обыскать. Тураев должен выдать нам досье, а после замолчать навеки. Все нити сходятся к нему, и мы ударим прямо в центр. Похоже, влиятельных сообщников в этом проекте у него нет, иначе не искал бы для помощи шантрапу вроде Бушуева. Родственникам Райникова придётся поверить в то, что в Кунцеве стреляла невменяемая бабка. Она благополучно загнётся на экспертизе, а Райниковы не захотят портить себе жизнь. От того, что они пойдут на конфликт с нами, Лёва не воскреснет, а они получат большие неприятности. Ничего не стоит пришить дело даже дипломатам, пусть и связанным с «конторой», потому что желание передать досье на Запад не может не побеспокоить контрразведку. Семья Льва постарается держаться от сомнительных дел подальше, тем более что они и так не на самом лучшем счету. Вдова убитого Сибилла Силинг, насколько мне удалось узнать, выезжает в «горячие точки» не бабочек ловить. И сей факт Якова Райникова, думаю, весьма удручает. Вот на эту мозоль и надо жать, Кирюш…

— Обычно в таких случаях яйца раскладывают по разным корзинам.

Кирилл сквозь стенки бокала смотрел на причал, на мачты дорогих яхт, вместительных и совсем небольших, зато быстроходных. Он смотрел на флажки, на палубы, где расслаблялись в шезлонгах загорелые полуголые люди, и мысленно прикидывал, сколько стоит вся эта флотилия.

— Тураев должен понимать, что нужна подстраховка на всякий несчастный случай. Он должен кому-то сообщить, где лежит досье, иначе его будет не обнаружить. Такой человек, дублёр, определённо существует. Нужно только вычислить его и обработать.

— Это в том случае, если его имя не назовёт сам Артур. Но на такую фору рассчитывать наивно. Покумекаем, кому он может оставить координаты тайника. Скорее всего, не матери — на неё сразу подумают. Тебе, Кирюш, нужно проверить, имеется ли у него женщина, способная принять материал. Но почему-то мне кажется, что бабам Тураев этого не доверит. Ну, курьером девочку может послать, не больше. Даже мать и жена не гарантируют стопроцентной надёжности. Сболтнут, психанут не вовремя — и пропало дело! А Тураев — человек восточный. К слабому полу относится соответственно — подай да принеси…

Алексей, глядя на пальмы и солнце, вспоминал гору Кинабалу на острове Борнео, и подвесные мосты — канопи, раскачивающиеся на сорокаметровой высоте над джунглями. Внизу — лианы, цветы, невероятно большие листья диковинных деревьев. А ты идёшь по зыбкой, сплетённой из канатов тропе в головокружительной пустоте. И каждый раз, перенося то на одну, то на другую ногу тяжесть тела, ждёшь, что канаты порвутся.

Вот так же и они с братом сейчас бредут над пропастью и не знают, откуда последует удар — спереди, сзади, сбоку? Вот и Князь Серебряный, сука, втёмную решил играть…

— Тураев такой же мент, как и мы с тобой, Лёха.

Кирилл, закинув ногу на ногу, рассматривал свой блестящий остроносый полуботинок. Жаркое солнце играло на заклёпках, мягко струилось по тонкой гладкой коже.

— И рассуждать будет соответственно. Он знает, как и где нужно искать, и потому спрячет в совершенно неожиданном месте. Дублёра тоже найдёт незаметного, с виду совсем не похожего; а это не могут быть друзья или родные. Давай, я наконец доложу тебе, что удалось нарыть, а потом начнём собираться в Москву. Ну что ты тут не видел? Что не выпил и не съел? Каждый день одно и то же — как только не надоест? А вот в Москве интересные гонки ожидаются — ралли без правил. Кто кого настигнет, кто раньше завладеет «сливом» — куда более мужицкое занятие, чем в шезлонге коктейли сосать! Готов слушать? Тут немного.

Кирилл постукал костяшками пальцев по обложке электронной записной книжки.