Ночь с последствиями

– Не страшно, – успокоил ее Тейт и улыбнулся. Грейс заметила, что он потерял молочный зуб. – У меня их полно. Я покажу тебе.

Взяв Грейс за руку, Тейт потянул ее за собой, но его остановил отец:

– Сынок, наша гостья еще не со всеми поздоровалась.

В комнату вошла женщина на последнем месяце беременности. Она была очень красива: высокие скулы и большие глаза, обрамленные густыми ресницами. На лице у нее застыла болезненная гримаса, судя по всему, ее беспокоила боль в пояснице – женщина потирала ее. Должно быть, это Элоиза, предположила Грейс. Мачеха Уинна была молода и вполне могла бы быть его сестрой.

– Клянусь, если я не рожу этого ребенка как можно скорее, я умру, – объявила Элоиза. – Я чувствую себя неповоротливой тушей.

Когда Элоиза приблизилась, плечи Коула напряглись. Тэрин взяла жениха за руку, словно напоминая о своем присутствии. «Что бы это значило?» – подумала Грейс.

Уинн поцеловал мачеху в щеку. Когда он отошел, Элоиза взглянула на Грейс, явно ожидая от нее такого же приветствия. Грейс ограничилась кивком и сказала:

– Спасибо, что пригласили меня погостить в вашем доме. – И добавила: – Могу я спросить, кто у вас родится?

– Я молюсь о дочери. Каждая женщина хочет иметь дочь. – Элоиза покосилась на Тиган, которая завязывала Тейту шнурок на ботинке, и перенесла вес тела на другую ногу. – После долгой поездки, вы, должно быть, хотите прилечь. Твоя старая комната готова тебя принять, милый, – сказала она Уинну.

– Барбекю состоится около пяти, – сообщил Коул.

– Я принесу динозавра, – пообещал Тейт.

Уинн повел Грейс к большой лестнице, затем по коридору, ведущему в отдельное крыло. Его комната больше походила на апартаменты в пентхаусе. Стоя в центре просторного помещения, в котором находилась королевских размеров кровать, Грейс уперла руки в бока.

– Ты рос здесь? – спросила она, оглядываясь.

– Это не означает, что, живя здесь, я ничего не делал, – запротестовал Уинн.

– В самом деле?

– Я упорно занимался, включая спорт.

Грейс подошла к Уинну:

– Не хочешь показать свои трофеи?

– Я хочу показать тебе кое-что другое.

Его руки обхватили ее, его губы накрыли ее губы.

Это был возбуждающий поцелуй. Он, как и все поцелуи Уинна, был хорош, но вместе с тем был каким-то другим. Возможно, потому, что они оказались в новой для нее обстановке. Когда его губы оторвались от ее губ, Грейс открыла глаза. Неожиданно на память ей пришло давнее Рождество в Колорадо. Она сжала губы, чтобы не рассмеяться.

– Я до сих пор вижу, как ты скрежещешь зубами, видя, что шляпа на снеговике сидит неровно.

Уинн притворно нахмурился:

– Это ваших с Тиган рук дело. Вы сдергивали ее каждый раз, когда я отворачивался.

Грейс не выдержала и расхохоталась:

– Тебя было так легко вывести из себя.

Она щелкнула его по носу. Уинн скрежетнул зубами:

– Вам повезло, что я уже тогда был джентльменом.

– Что-то я не припомню, чтобы ты вел себя как джентльмен. Ты все время вопил, что мне не помешает хорошая порка.

Губы Уинна приблизились к ее шее.

– Я до сих пор так считаю.

Его язык лизнул мочку ее уха, одновременно Уинн расстегнул молнию на платье Грейс. Теплая ладонь погладила ее спину и спустилась ниже, к ягодицам. Закрыв глаза, женщина откинула голову назад.

– Я думала, мы собираемся отдохнуть перед ужином.

– В любом случае нам следует избавиться от одежды. Уинн сдернул платье с одного ее плеча, с другого Грейс сняла платье сама, и оно упало на пол.

С того вечера в его офисе они регулярно встречались, и их встречи неизбежно заканчивались в постели. Они исследовали тела друг друга и находили то, что каждому нравилось больше всего. Вот и сейчас Уинн ласкал ее шею. Легкое покусывание его зубов приятно дразнило Грейс, возбуждая нервные окончания.

Однако они пересекли полмира. Ее тело молило о теплом душе и отдыхе.

Грейс перешагнула через платье, озерком растекшееся у ее ног, и направилась к шкафу, дважды останавливаясь на пути, чтобы снять обувь и расстегнуть тяжелое ожерелье. Положив ожерелье на комод, она поймала отражение Уинна в зеркале. Взгляд его темных глаз был устремлен на ее бедра. Он вовсе не выглядел усталым.

Уинн разулся и подошел к ней. В животе Грейс все сжалось от предвкушения. Его ладони легли ей на плечи, скользнули по рукам. Прислонившись к поджарому мужскому телу, от которого исходило тепло, Грейс вдохнула его мускусный запах. Пальцы Уинна легли ей на живот, а затем спустились к трусикам. Ухватившись за резинку, он пробормотал:

– Эта вещица здесь совсем не нужна.

Его пальцы скользнули под трусики, коснулись завитков волос. По жилам Грейс потекла расплавленная лава.

Ради комфорта в полете она не надела бюстгальтер. Грейс из-под полуопущенных ресниц наблюдала в зеркале, как одна рука Уинна легла на ее грудь, другую он по-прежнему держал под трусиками. Он слегка ущипнул сосок и стал играть с ним пальцами. Грейс вздрогнула, вздохнула и запрокинула голову. Рука, лежавшая на ее лоне, сжалась.