Ночь Серебра

Ярико всю ночь так и не сомкнул глаз и с трудом дождался утра. Чтобы не забыть странные речи Славки и передать их остальным, он раз за разом повторял про себя всё, ею сказанное, благо что наговорить она успела не так уж и много. Он и сам ломал голову над сказанным, но ничего придумать не получилось: при чём здесь река? О какой тайне должно быть кому-то ведомо? А вёсла в руках — так мало ли у кого они могут быть… И поэтому, лишь только Всемир, Велена и Славка проснулись, Ярико предупредил, что, пока не разгадают смысл сказанного, никуда далее не пойдут.

— Река — это ясно, — хмурилась Велена. — А вот почему серебряна? При чём здесь серебро?

— И у кого же могут быть вёсла в руках? — вторил ей Всемир.

Славка молчала. Она выглядела испуганной и подавленной случившимся. Шутка ли, во сне невесть чего наговорить…

— У кого-то, у кого они в руках постоянно, — ответил Ярико, и вдруг вскочил. — Перевозчик! Точно, перевозчик!

— А река? — подняла голову Славка, доселе не проронившая ни слова. — Где реку-то искать?

— Пойдём к Границе, река здесь только одна: та, что к ней на подходе, — уверенно сказал юноша. И как только раньше такое в голову не пришло! — Ну, вставайте, пойдём, что ли. Тут до Граничных земель совсем недалече.

— Давайте разделимся, — вдруг подал голос Всемир. — Мы со Славкой к югу пойдём, а вы на север. Ежели что, встретимся у алтаря богов. Да и Феникс есть, так что не потеряемся.

— Зачем? — удивился Ярико. — Нас и без того мало.

— Ну… — Всемир пожал плечами. — Быть может, кто-то из нас до места быстрее доберётся. А там, ежели что, весточку пошлёт.

— Я в Загорье не пойду, — буркнула Велена. — Нас ведь поймают!

— Это верно, — Ярико задумчиво провёл ладонью по лицу, взлохматил волосы, и без того растрёпанные. — Тогда со Славкой пойду я. А вы держитесь вместе. По отдельности-то кому мы нужны?

Юноша подмигнул сестре, и она улыбнулась в ответ. После этих слов все были согласны с его предложением.

Однако на словах путь к Границе казался гораздо короче: прежде чем они отыскали маленький, крохотный исток, что светлой прозрачной жилкой бился меж двух огромных камней, прошло добрых полдня. Солнце поднялось в зенит, начало весьма заметно припекать даже сквозь тень леса. Ярико предложил двигаться вперёд по течению, и спустя несколько часов пути они увидели небольшую избу, наполовину заросшую мхом. Густой зелёный мох облепил западную стену домика, пополз даже кое-где по крыше. Маленький, почти совсем сливающийся с лесом двор не был обнесён частоколом. На низком плетне, отгораживавшем саму избу, висели перевёрнутые глиняные горшки и кувшины. Ярико первым подошёл к ступенькам, подгнившим и покосившимся от времени, и постучался трижды. Прошло достаточно много времени, прежде чем дверь открылась, и отроки даже успели подумать, что хозяина нет дома. Но наконец он появился пред ними на пороге; это был седой мужчина солнцеворотов сорока — сорока пяти, всё его лицо, спокойное, изборождённое резкими морщинами, выражало усталость и смирение со всем происходящим. Одет он был бедно: серая холщовая рубаха, подвязанная потрёпанной бечёвкой, разбитые лапти, неаккуратная шнуровка. Его руки, сухие, жилистые, были испачканы в глине. Ярико поклонился в пояс хозяину и улыбнулся.

— Здравия тебе, Эйвинд.

Перевозчик хмуро поглядел на юношу из-под косматых бровей, словно не решив ещё, стоит ли доверять ему, нет ли, но вдруг лицо его просветлело, он медленно спустился с крыльца, протянул руки к улыбающемуся юноше.

— Ярико…

Они обнялись. Перевозчик долго хлопал Ярико по спине, без слов радуясь встрече. Славка скромно молчала в сторонке, пока Ярико не представил её старому знакомому. Эйвинд проводил отроков в дом, посетовал на то, что угощать их нечем, но Славка и Ярико в один голос от всякого угощения отказались: не для того, мол, они пришли сюда, а времени и без того мало.

Юноша поведал перевозчику о странном происшествии ночном, не умолчал и о том, что они ищут руны, и, вероятнее всего, у них пока что нет ни одной, — ежели, конечно, Славкин клинок не может считаться одной из них. Эйвинд долго разглядывал клинок и в особенности его резную рукоять, хмурился, прищёлкивал языком и, наконец, вернул его владелице.

— Обрадую вас, дети мои, — промолвил Эйвинд, не спуская взора с клинка, — самая сильная руна вам досталась, теперича главное — не потерять её, сберечь. Это любовь, ежели я не ошибаюсь. Скажи, девочка, как он попал к тебе?

— Матушка сказывала, что это отцов подарок, — подняла глаза Славка. — Он оставил его мне и… исчез.

Перевозчик удовлетворённо кивнул: как оказалось, не ошибся он, насчёт любви-то. А вот о подробностях Славкиного сна он так и не смог ничего придумать: ни о каких тайнах ему ведомо не было, и Ярико подумал, что они, верно, ошиблись насчёт того, что спрашивать надобно у перевозчика. Только вот у кого ещё могут быть вёсла в руках?

Спросить об этом юноша уже не успел. Со двора донёсся гулкий конский топот и чужие, грубые голоса, подгоняющие коней.