Ночь шрамов

Планетарий ни разу не открывался с тех пор, как Рэйчел себя помнила. Оберхаммер, подобно другим жертвам нетерпимости Церкви, умер в нищете, как изгой и чудак, покончивший с жизнью после настигнувшей его череды неудач. Астрономия в числе других молодых наук успела заслужить лишь хмурые подозрительные взгляды, а десятилетия научной работы оказались запертыми в пыли церковных книгохранилищ. Массы жаждут просвещения. А что проку от просвещения, когда внизу ждет всемогущий Ульсис? Сменятся несколько поколений, и лишь единицы вспомнят имена ученых мужей.

Так и туловище Оберхаммеровского планетария с заколоченными окнами медленно разлагалось и загнивало, погребенное под толстым слоем листвы и стеблей.

Стрелка башенных часов вот уже много лет показывала половину десятого — час крыс и летучих мышей, лунатиков и безумцев, призраков, вурдалаков и всей остальной нечисти, когда-либо померещившейся дипгейтским горожанам. Оберхаммер остановил часовой механизм именно в эту минуту, бесшумно заперся в кабинете и вскрыл вены — таков был его последний аргумент в споре с Церковью. Тогда в этом самом месте Айрил открыла двери, а это означает, что нечто вырвалось в Дипгейт из Лабиринта. Рэйчел вспомнились рассказы из детства: Мрачный Молчун, Крадущийся-По-Цепям, Госпожа Нянечка — вечные грешники, что некогда покинули Айрил и теперь навеки обречены бродить по коридорам Оберхаммеровского особняка, увенчанного куполом обсерватории.

У ангела было множество путей, чтобы пробраться внутрь планетария, и больше — чтобы выбраться наружу. Особняк Оберхаммера был самым невероятным местом для засады, что, собственно, и делало такой выбор идеальным.

Девушка поднялась с пропитанного водой сиденья. Кожаные брюки намокли и неприятно прилипали к ногам. Дождевая вода годами скапливалась в старом здании, капала прямо с сырого потолка и ручьями стекала по стенам запертых комнат, насквозь пропитав само вещество дома. Коридоры рыдали, а лестницы сморщились и покривились. Краска полопалась под размокшими и прогнувшимися потолками. Рэйчел поежилась, представив, как Крадущийся бесшумно подбирается к ней сзади, а Госпожа Нянечка бродит где-то по коридорам с охапкой спиц в руках.

Настоящий сад причудливых рычагов и ржавых шестерен тянулся прямо к обзорной платформе — механическое чудище протягивало зрителям руку. Цепи, связывавшие гигантские башенные часы с рычагами, как считалось, сняли еще рабочие, демонтировавшие здание обсерватории, но Рэйчел все же не удержалась и попробовала повернуть колесо. Обросшая ржавчиной шестеренка не поддавалась.

Раздавшийся с южной стороны шум привлек внимание девушки. Карнивал приближалась. Рэйчел переборола желание покинуть пост, забраться куда-нибудь в укромное место и оттуда наблюдать за прилетом ангела. Нужно оставаться в планетарии, быть приманкой в клетке. Спайны постараются привести Карнивал к особняку, а задача Рэйчел — привлечь ее внимание. Девушка рухнула в кресло, ослабила прихваты метательных ножей и погрузилась в одинокое ожидание. Как и любой дряхлый старик, Оберхаммеровский планетарий беспрерывно ворчал и стонал.

Резкая головная боль разбудила господина Неттла. Когда он попытался пошевелиться, череп снова будто сдавило тисками. Неттл лежал посреди незнакомой улицы, где пахло виски и еще какой-то мерзостью. Мокрая в свете звезд брусчатка качалась и расплывалась перед глазами, сливаясь в единую полосу, которая сворачивала налево приблизительно на расстоянии пятидесяти ярдов. Дома склонились по обе стороны улицы, каменные мышцы словно напряглись, натягивая гигантские цепи. Бродяга с трудом поднялся на ноги и попытался понять, где же, черт возьми, он находится и что делает здесь.

Он вовремя вспомнил и успел обернуться.

С неба стремительно спускался темный демон с широко раскинутыми крыльями, развевающимися на ветру волосами и черными от ярости глазами.

Неттл поднял нож, но Карнивал только усмехнулась.

Вдруг ангел резко дернулась в сторону, и через секунду град стрел в щепки разлетелся о камни мостовой прямо перед Неттлом. Бродяга быстро развернулся.

Десятки спайнов, расположившись на крышах домов, окружили улицу.

— Гражданский, — раздался голос, — немедленно укройтесь в здании. Если вам некуда пойти в этом районе, вам предоставят временное укрытие в убежище или в ночлежке при храме всего за шесть монет…

— Отвали! — крикнул Неттл и повернулся прямо к ангелу.

Карнивал устремилась вверх, преследуемая новой волной стрел. Некоторые из них достигли цели, прорвали черные крылья или впились в древние замшелые одежды. Она взвыла и бросилась прочь от убийц. Бродяга побежал за ангелом.