Ночь со зверем

Пришлось накормить отважного искателя приключений до отвала, прежде чем возвращаться к дрессировке его папаши. Я гладила малыша по головке, чувствуя все возраставшую тревогу за него. Слишком близко теперь Эйдан, и моя ложь становилась смертельно опасной игрой. Как понять, что он сделает, если узнает, что у него есть ребенок? Эйдан поглощен поисками виновных и кровавой местью, потому что ничего другого в его жизни не было. Я думала об этом… и понимала, что мне уже не так сильно хотелось бежать. Да, я снова чувствовала вину, которую сама же сделала тяжелее этой ложью. Но на мне ответственность за ребенка. И я все еще не знала, как быть…

— Похоже, нам с тобой нужен манеж, да? — прошептала уснувшему сыну. — Надо будет озаботиться этим.

Я обложила Рона подушками и свернутыми одеялами, соорудив искусственный загон на кровати. Он вряд ли проснется, но теперь оставлять его одного становилось опасно.

Спускалась обратно с трепетом. Но совершенно напрасно. Эйдан нашелся в спальне. Более того — приготовил все для укола. И даже молча стянул штаны, отложив ноутбук.

— Я руки помою, — сообщила растеряно. Не ожидала такой покладистости. Когда вернулась, он терпеливо ждал. — А перебинтовывать надо?

— Надо. Справишься?

— Ну, подскажешь что и как…

Всадить ему иглу оказалось непросто — руки взмокли… Чувствовала себя практиканткой в первый день в больнице, обливаясь потом и сдувая волосы, падавшие на глаза. Когда мне наконец это удалось, в комнате вдруг раздался голос Уилла:

— Шустро!

Я вздрогнула, но продолжила делать инъекцию, игнорируя неожиданный визит. Вообще, оборотни меня изрядно нервировали своей бесшумностью. При этом я вдруг осознала, что и с Роном нужно быть всегда настороже и не полагаться на слух.

— Доброе утро!

Никто из нас восторга Уилла не разделял. Даже наоборот — мы оба недовольно насупились, будто нас застукали за чем-то личным.

— Мне нужно кое-что заказать для ребенка. — Я вытащила иглу и осторожно придавила место укола салфеткой. — Держи.

— Заказывай, — коротко скомандовал Эйдан, вскидывая руку так быстро, что я не успела убрать свои пальцы. От его касания ладонь будто током ударило, и я дернулась… Смешно. Для двоих, между которыми было уже все и даже ребенок, смущение от простого касания казалось верхом идиотизма.

— Мне нужны ваши фото в саду, — вдруг огорошил Уилл, опираясь рядом о стол.

— Какие фото? — повернула голову в его сторону.

— Ну… — пожал он плечами. — Ты, он… — повел рукой в сторону Эйдана. — …на колени к нему сядешь… Ничего такого, нам нужно просто сделать вид, что он не где-то валяется, а со своей девушкой отдыхает.

— А что, его уже преследуют за вчерашнее? — нахмурилась я.

В юридических аспектах я разбиралась не очень, но не нужно быть экспертом, чтобы осознавать — я сейчас являюсь соучастником преступления, если его совершил Эйдан.

— Уилл, уйди, — прорычал тот, тяжело поднимаясь. — Никаких фото. Нельзя ее светить.

— Наоборот, надо, чтобы у тебя было алиби, — возразил Уилл.

— Ты еще тут? — злобно понизил голос Зверь.

— Ладно-ладно, — нервно сгребла мусор от инъекций в пакет, — давайте без разборок, ладно? Сделаем фотографии. — И я посмотрела в глаза Эйдану. — Меня все равно видели у тебя в офисе…

Хотелось добавить, что и слышали, но я только смущенно отвернулась.

— Ничего ей не будет, она, как и ты, неприкосновенна, — заполнил паузу Уилл, пользуясь моментом. — И ничего не будет вообще. Тебя никто не видел вчера, но Сезар говорит…

— Сезар?! — грянуло громогласно посреди спальни, и я съежилась.

— Он звонил на твой мобильный, — вскинул примирительно руки Уилл. — Я поднял. Он хочет поговорить и настаивает, что это важно.

— Он говорил, что ты ему дорог, — встряла я, откровенно не подумав.

И зря, потому что от беспомощности Зверя и следа не осталось.

Он зарычал так, что закрыть глаза — и не усомнишься, что рядом настоящий медведь. Стало дико страшно. Но я устала его бояться.

— Прекрати! — повысила голос, упирая руки в боки. — Да что с тобой такое?! Ты год назад был больше похож на нормального, чем теперь! Что ты рычишь?! Разговаривать разучился?!

— Вон вышли отсюда оба! — раздувал он ноздри в шаге от меня.

— Черта с два! — голос дрожал, но я стояла на месте. — Тебя еще бинтовать нужно. А потом выйдем с удовольствием…

Повисла тишина, в которой мы жгли друг друга взглядами. Мне при этом дико хотелось заплакать, внутри все хрустело под тяжестью его внимания. Но я обуздала дыхание и кое-как сложила в слова:

— Сядь, пожалуйста. Уилл, принеси бинты.

Эйдан посмотрел на меня так, будто записал против моего имени долг такой величины, что и за жизнь не расплатиться. Потом высокомерно вздернул подбородок…. и медленно сел.

А я не смогла сдержать судорожного выдоха.

В четыре руки мы справились быстрее, и я была даже благодарна Уиллу, что он оказался рядом. Рана была ужасной, воспаленная кожа по краям выглядела пугающе, но Уилл орудовал ножницами и бинтами так мастерски, что становилось понятно — не в первый раз он видит это все и имеет с таким дело.