Ночь Совмещения Великих Звёзд (СИ)

Маг лишь вздохнул и снова склонился над своей работой. Истор сидел в другом конце комнаты за высоким деревянным столом. На столе царила полная свалка из книг, бумаг и всего прочего. Рядом с самым краем стола стоял подсвечник с двумя не до горелыми свечками. На Исторе было слишком много работы, поэтому он зачастую засиживался до самой поздней ночи. Из-за всего этого хлама разглядеть самого Истора было немного проблематично. Видны были только его каштановые волосы.

Перед учителем лежал лист бумаги, на котором он усердно что-то писал. Дезмонд отчетливо видел, как белое перо, словно молния быстро скользило под рукой Истора. Из-под пера вылетали аккуратные буквы, сплетающиеся в слова. Черные чернила оставляли видный след на коричневатой бумаге. И ни одной кляксы. Даже ни одного следа от затирания. Дезмонд не очень признавал перья. По правде говоря, писать ими он не умел. Почерк у него, конечно был не каллиграфический, но то, что он писал пером, вообще прочитать было невозможно. Да и клякс он ставил на одном листе штук десять, не меньше. Неприятных историй, связанных с перьями у него тоже было много. Но вспоминать он их не любил. Да и взял он однажды плохую привычку грызть эти перья. В общем, Дезмонд отдавал свое предпочтение обычной ручке.

Парень подложил ладонь под щеку и молчаливо начал следить за тем, как переливаются на страницах необычные знаки в скругленных квадратах, будто в рамках.

Запись таких символов на бумаге дело очень проблематичное. Но смысл действия такой магии казался настолько понятным, что Дезмонду иногда было удивительно, почему он никак не может это запомнить. Хотя смысл действия он прекрасно понимал.

Чтобы активировать руну, её нужно нанести на камень или дерево особым мелом. Либо нанести на бумагу или ткань дубовым углем. Чертить такое на земле не выход. В случае правильного написания маг должен направить энергию на печать и активировать её. Действие рун просто и безотказно. Особых способностей они не требовали. Нужно просто иметь при себе кусочки бумаги и дубовый уголек.

Вся сложность заключалась в том, что чтобы использовать руну, нужно безошибочно начертить её. Это и было проблемой. Дезмонд постоянно путался в значениях этих закорючек, и если уж что-то и начертит, то из этого вряд ли выйдет что-то дельное. Нужно прекрасно запомнить все даже самые маленькие детали этой печати. Но сколько бы ученик не пытался запомнить их, все равно перед глазами были незнакомые символы. Это его сильно расстраивало. Человеку, который мечтает стать придворным волшебником, иметь проблемы с простейшими заклятиями просто не позволительно.

Скука немного начинала одолевать его. Невольно юноша взял в руки уголек, который предназначался для тренировок и начал чертить им какие-то закорючки и забавных чертиков. Или это были котята. Дезмонд и сам понять не мог, что вывела его рука. Завитки и закорючки сплетались в непонятный узор, который чем-то напоминал и сами руны. Только его узор был черным и немного корявым, а руны переливались радугой и прочими красивыми цветами. И видимо благородным рунам не нравилось присутствие с ними на одной странице обычных закорючек, хоть и довольно красивых.

Из всей этой композиции выпадал бедный котенок, который даже по сравнению с закорючками выглядел как-то потерянно и брошено. Как серая мышка на какой-то гламурной вечеринке. Казалось, что он сжался или спрятался в угол, ожидая насмешек или еще чего плохого. Дезмонд вглядывался в этого котенка и все больше понимал, что тому одиноко. Он чувствовал себя чужим. И Дезмонд прекрасно его понимал.

— Нет уж, дружище. Так не пойдет, — прошептал юноша глядя на котенка. Быстрым штрихом Дезмонд нарисовал второго котенка. Потом, подумав, парень быстро подрисовал второму котенку пышный бант, — Вот так лучше.

Второй котенок получился не таким красивым, как первый, да и бант получился слишком корявый. Но зато их двое, а вдвоем легче, чем одному. Хоть кто-то поддерживает, когда тебе плохо.

Дезмонд вздохнул. Кроме Истора родных и близких людей у него не было. Истор был единственным, кому Дезмонд мог высказать все, что было на душе. Хотя делал он это редко. Парню не хотелось грузить и без того по уши заваленного работой человека своими маленькими житейскими проблемами.

— Карр, карр! Не порррть книгу, — Дезмонд поднял голову. Рядом с окном, под которым сидел юноша, была привинчена жердочка, на которой сидел потрепанного вида ворон. Звали его Рэйтар. Заметив внимание со стороны Дезмонда, Рэйтар отвернулся и принялся чистить перья, делая вид, что на парня ему абсолютно все равно.

— Что случилось? — спросил Истор, оторвавшись от своей работы. Молча Рэйтар перелетел на подсвечник. Истор выставил вперед руку и ворон благополучно перелетел к нему на руку. Видимо, там было куда удобнее, так как ворон быстро возвратился к своим перьям. На всякий случай Дезмонд отложил свой уголек и закрылся книгой. С Рэйтаром он не дружил и поэтому ждал от этой птицы любой подставы.- Так что произошло?